Говардс-Энд

Скрытный молодой человек ничего не ответил. Усевшись рядом, он надел защитные очки и перчатки, и они покатили по дороге, а бородатый носильщик — жизнь полна странностей — с восхищением глядел им вслед.

По пути от станции ветер дул в лицо, и пыль слепила глаза миссис Мант. Но как только они повернули на Большое северное шоссе, тетушка Джули перешла в наступление.

— Можете себе представить, — заговорила она, — какое мы испытали потрясение, получив эту новость.

— Какую новость?

— Мистер Уилкокс, — прочувственно произнесла миссис Мант, — Маргарет все мне рассказала — все! Я видела письмо Хелен.

Он не мог посмотреть ей в лицо, поскольку следил за дорогой. Машина мчалась по Хай-стрит на предельно допустимой скорости. Но он склонил голову в сторону своей спутницы и произнес:

— Прошу прощения, но я не совсем понимаю.

— Я говорю о Хелен. О Хелен, о ком же еще? Она редкая девушка. Уверена, вы мне позволите это сказать, если иметь в виду ваше к ней отношение. Все Шлегели — люди редкие. Я приехала без всякого желания вмешиваться, но мы были потрясены.

Автомобиль остановился у суконной лавки. Ничего не говоря, Уилкокс обернулся и уставился на облако пыли, которое они подняли, проезжая по деревне. Пыль опустилась, но не только на дорогу. Часть ее проникла сквозь открытые окна, часть покрыла белым налетом розы и крыжовник в придорожных садах, а немалое количество осело в легких местных жителей.

— Интересно, когда они сообразят, что дороги следует покрывать гудроном, — прокомментировал Уилкокс.

В это время выбежавший из лавки человек вручил им рулон клеенки, и они снова тронулись в путь.

— Маргарет не смогла приехать сама из-за бедного Тибби, поэтому я явилась в качестве ее представителя, чтобы обстоятельно обо всем поговорить.

— Простите мою несообразительность, — сказал молодой человек, вновь останавливаясь у какой-то лавки. — Но я все-таки не совсем вас понимаю.

— О Хелен, мистер Уилкокс, о моей племяннице и вас.

Подняв на лоб защитные очки, он посмотрел на нее в полном недоумении. Ужас сковал миссис Мант, ибо она только сейчас начала осознавать, что они друг друга не понимают и что она приступила к своей миссии, совершив какую-то ужасную ошибку.

— Мисс Шлегель и я? — спросил он, сжав губы.

— Надеюсь, не произошло никакого недоразумения, — с дрожью в голосе проговорила миссис Мант. — В своем письме она так и написала.

— Что написала?

— Что вы и она… — Миссис Мант остановилась и опустила глаза.

— Кажется, я понимаю, что вы хотите сказать, — холодно проговорил он. — Какая чудовищная нелепость!

— Значит, вы никак не… — Она осеклась, покраснела и готова была провалиться сквозь землю.

— Едва ли, поскольку я помолвлен совсем с другой дамой. — Последовала тишина, затем, охнув, он выпалил: — Боже правый! Только не говорите, что Пол выкинул очередной фортель.

— Но ведь Пол — это вы.

— Нет.

— Тогда зачем вы так представились на станции?

— Я вовсе так не представлялся.

— Прошу меня простить, но вы так сказали.

— Прошу меня простить, я так не говорил. Меня зовут Чарльз.

«Младший» может обозначать либо сына по отношению к отцу, либо второго по старшинству брата по отношению к первому. Можно многое сказать по поводу обоих истолкований этого слова, и несколько позже все это было сказано. Но сейчас перед спорившими встали иные проблемы.

— Вы намекаете, что Пол…

Ей не понравился его тон. Он говорил так, словно обращался к носильщику, и уверенная, что на станции он обманом ввел ее в заблуждение, миссис Мант в свою очередь тоже рассердилась.

— Вы намекаете, что Пол и ваша племянница…

Миссис Мант — такова уж человеческая природа — решила, что должна отстоять влюбленных. Она не станет терпеть грубость этого злобного молодого человека.

— Да, они действительно испытывают нежные чувства друг к другу, — заявила она. — И осмелюсь сказать, вскоре расскажут вам об этом. Мы получили сообщение сегодня утром.

Сжав кулак, Чарльз воскликнул:

— Идиот! Идиот! Глупый мальчишка!

Миссис Мант попыталась выбраться из-под пледов.

— Если таково ваше отношение, мистер Уилкокс, то я лучше пойду пешком.

— Прошу вас этого не делать. Я сейчас же отвезу вас в дом. Но позвольте сообщить вам, что у них ничего не получится и всему этому нужно положить конец.

Миссис Мант редко теряла самообладание — такое случалось лишь в том случае, когда она хотела защитить тех, кого любила.

— Я вполне согласна с вами, сэр! — с горячностью воскликнула она. — Ничего не получится! Я приеду и положу этому конец. Моя племянница — редкая девушка, и я не собираюсь сидеть и смотреть, как она водит знакомства с теми, кто не может ее оценить.

У Чарльза заиграли желваки.

— Учитывая, что она только в среду впервые увидела вашего брата, а с вашими отцом и матерью познакомилась в какой-то случайной гостинице…

— Не могли бы вы говорить тише? Лавочник услышит.

Esprit de class,[2] если можно так выразиться, был весьма силен в миссис Мант. Дрожа от напряжения, она сидела молча, пока представитель низшего сословия укладывал рядом с рулоном клеенки металлическую воронку, кастрюлю и садовый опрыскиватель.

— На заднем сиденье?

— Да, сэр.