Говоря о нас (СИ)

что можешь переспать спокойно, с кем хочешь. Так или иначе, меня этот факт не волнует.

О Боже, прекрати болтать, Элизабет!

— Но ты предпочитаешь, чтобы я разгуливал и занимался сексом? — Не унимался

Роджер. — Тебе будет легче меня ненавидеть, если я не смогу держать дружка в штанах.

Поэтому ты могла бы презирать меня, не так ли?

Она ничего не ответила.

На самом деле именно так и обстояло дело, и он это понимал.

Роджер вновь взял в руку вилку и погрузил её в рис.

Ели в тишине. Когда она закончила, то откинулась на спинку стула. Элизабет взяла

банку «Пепси» и прошлась по нему взглядом. Его плечи были напряжены, а челюсти

плотно сжаты. Теперь она знала его достаточно хорошо, чтобы понимать — всё это было

признаками недовольства. Ему не нравился тот факт, что она думает о нём, как о мужчине

продолжающим заниматься сексом с другими женщинами. И она тупо осталась этим

довольна.

«Итак, что ты собираешься делать?» — провоцировал голос в её голове.

Элизабет откашлялась, нарушая тишину.

— Я не хочу, чтобы ты спал с другими женщинами и, разумеется, если ты так

поступишь, то для меня, действительно, будет легче, — призналась она. — Я не хочу, чтобы ты мне нравился, Роджер.

Он отодвинул свою тарелку.

— Значит, достаточно просто не хотеть этого.

— Я пыталась. Но потом я поступила глупо, попросила тебя поцеловать меня, и как

только высказала это желание вслух, оно, словно, стало живым. — Элизабет уставилась на

его рот и прикусила губу. Она делала это снова. Испытывала сильное желание поцеловать

его. Судя по тому, как Роджер переместился на своём стуле, он заметил её намерение. —

Я не могу перестать думать, о том, каково это будет — почувствовать твои губы на моих.

Роджер встал и подошёл к ней.

— Если хочешь узнать, то всё что тебе нужно сделать — попросить меня об этом.

— Это была бы очень плохая идея. — Она встала и положила дрожащие руки на

рубашку из хлопка, которая покрывала могучие мышцы на его груди. — Наихудшая.

— Иногда мы должны принимать трудные решения. — Роджер сжал её бедра и

притянул к себе ближе. — Но я не думаю, что это делает нас плохими.

— Если...

— Я вижу тебя, Лиз. Вижу, как ты на меня смотришь. В твоих красивых тёмных

глазах скрывается сильное желание жить. И знаешь, что? Когда я с тобой, то тоже его

чувствую. Я пережил много сложных ситуаций. Я делал глупые вещи. Я совершил много

ошибок. Но в первый раз после стольких лет, находясь рядом с тобой, я чувствую себя

живым. Когда ты смотришь на меня, я испытываю то же самое чувство, что испытываешь

ты. Говорящее о том, что притяжение, возникающее между нами, может быть

невероятным. Так что, по крайней мере, если ты не можешь посмотреть мне в глаза и

сказать, что я ошибаюсь, лично я не собираюсь сдаваться. Я буду ждать до тех пор, пока

ты не увидишь то, что находится напротив тебя. Как это сделал я в тот момент, когда

оторвал свой взгляд от моей супер занятой жизни и, наконец, увидел тебя.

Элизабет сильнее сжала его рубашку.

— Я вижу. И это проблема.

— Это проблема, только если ты так считаешь, — сказал он.

— Роджер...

Он едва коснулся губами её щеки, совсем рядом с уголком рта.

— Я знаю. Так трудно это выдержать, правда? Это томление внутри себя?

Элизабет ничего ему не ответила, ограничившись только кивком.

— Я тоже постоянно его чувствую.

У неё в горле перехватило дыхание.

— Чувствуешь?

— Чёрт возьми, да! И я знаю только один способ, как избавиться от него.

— И как именно? — Медленно подняв лицо, она посмотрела ему в глаза.

— Мы должны дать то, что это желание порождает.

— Что случится, если этого будет не достаточно?

— Тогда мы будем продолжать утолять это желание, пока оно не пройдет. —

Роджер нежно погладил её бедро. Даже через одежду, она чувствовала, как горит каждый

сантиметр её кожи.

— Ты помнишь, что я сказал вчера вечером?

Что если бы она трезвая попросила его поцеловать, то испытала бы невероятный и

шокирующий оргазм? Да. Она помнила. Такие вещи не относятся к числу, о которых, девушка могла бы легко позабыть. Особенно, когда об этом заявляет такой мужчина как

Роджер. Элизабет кивнула, и у неё перехватило дыхание, когда его рука скользнула вниз

по её спине.

— Попроси меня, Лиз. Ты должна сказать только одно слово. Попроси меня.

Она колебалась, потому что в тот момент, когда произнесёт вслух своё желание, в

момент, когда всё станет реальностью, она может потерять себя. Его руки были на ней, и

их губы почти соприкасались, не было больше ничего, что могло остановить его.

— Попроси меня. — Роджер сильнее сжал пальцами её мягкие ягодицы.

Со стоном, Элизабет сдалась в борьбе, которую никогда не имела никаких шансов

выиграть.

— Поцелуй меня.

— С удовольствием, — прорычал он, сокращая расстояние между ними.

В момент, когда их губы соприкоснулись весь мир стал ярче, чище и красивее. Это

было, словно их окружили многочисленные радуги и зазвучали звуки арфы в руках

ангела.

А если серьёзно.

Было совершенно невероятно.

Роджер прижал её к стене, отделяющей кухню от обеденной зоны, и углубил

поцелуй, скользя языком между её мягких губ, пока не встретил язык Элизабет. Это было