Говоря о нас (СИ)

— В восемь утра. — Последовала пауза, и затем мужчина продолжил: — Сколько

спален?

— Только одна, с двуспальной кроватью.

— Здесь живут два человека?

— Нет, только я.

— Ой. Я увидел этот пиджак… — собеседник засмеялся. — Извините меня.

— Ничего страшного. Принадлежит моему другу.

Другу.

Грёбаному другу.

Роджер с силой сжал цветы и повернул назад. Элизабет готовилась к отъезду, уже

две недели знала, что уезжает и не сказала ему ни слова. Вот насколько он важен.

Она даже не удосужилась, к чертям собачим, его предупредить.

Роджер покачал головой и посмотрел на цветы, которые купил для Элизабет, сильнее сжал их в руке и направился обратно к лифту. Пока ждал прибытия лифта, он

бросил цветы в корзину рядом с дверями. Роджер только что понял, что влюблён в

Элизабет, а она собиралась его оставить...

Даже не предупредив.

Роджер знал, что она планировала переехать, и понимал, что рано или поздно

найдёт работу. Но он подумал, что если она решит принять какое-то предложение, то

сказала бы ему.

Его устраивало её решение переехать. Но было совершенно неприемлемо, ощущать

себя такой неважной частью в её жизни, что она смогла устроиться на работу и позвонить

в транспортную компанию, ничего ему не сказав. С рациональной точки зрения Роджер

понимал, что, вероятно, Лиз рассказала бы ему, в конце концов, но иррационально ему

было совершенно пофиг.

Она знала об отъезде две недели и не сказала ему ни единого слова? Почему нет?

Боялась, что он попытается её остановить? Думал ли он, что попытается убедить её

остаться с ним?

Роджер никогда бы так не поступил. Он поклялся не делать этого.

Фактически, он также поклялся не влюбиться в неё и нарушил это обещание. Но

Элизабет этого не знала, и теперь никогда не узнает. Потому что если она смогла

согласиться на работу и уехать, не сказав ему ни слова, тогда он мог бы взять все чувства, которые испытывала к ней, и забрать их с собой в могилу.

Когда двери лифта открылись, Роджер дрожал от ярости и неизвестной эмоции, которую не хотел изучать глубже. Она затрудняла его дыхание, перехватывая горло, и

заставляла кружиться всё вокруг. Что-то очень похожее на то, что люди называют

«разбитым сердцем». Вместо того чтобы дать имя этой эмоции, Роджер цеплялся за

кипящий в нём гнев.

Раньше он отправился бы в бар и утопил своё разочарование, напившись в

одиночку, а затем переспал бы с какой-нибудь женщиной, имя которой даже не вспомнит

на следующее утро. Но он не хотел привести в постель никакую женщину. Поэтому

вытащил из кармана телефон и быстро набрал номер Колина.

После двух гудков его брат ответил.

— Роджер? Как дела?

Мужчина крепко сжал телефон в руке и пересёк вестибюль с бутылкой

шампанского, которую купил для Элизабет.

— Ты мне нужен, Колин, ты дома?

— Я могу приехать в дом родителей через двадцать минут. Почему? Что

случилось?

Роджер подошёл к своей машине и, глядя на тёмное небо, сжал челюсти.

— Я влюбился.

— Ну ладно, как это случилось?

— Не знаю, — признался он. — Увидимся через двадцать минут?

— Хорошо.

Он закончил звонок и сел в машину. Когда завёлся двигатель, Роджер посмотрел в

сторону своего дома, на первое окно её этажа. Шторы были задёрнуты, но он знал, что это

были окна Элизабет. Прямо сейчас он должен был находиться у неё дома и обнимать.

Вместо этого, и после того, как только что назвал себя бойцом, он ушёл.

Возможно, было лучше отступить, чтобы более ясно мыслить. Когда и если он

решит предстать перед ней, то должен будет сделать всё правильно. Роджер не мог

рисковать и всё испортить.

Но кто сказал, что он не может всё испортить? Роджер переключил передачу, выехал на улицу и удалился, не оглядываясь назад.

Если для неё было так легко уйти, это могло быть так же легко и для него.

Глава 18

Элизабет ходила взад и вперёд перед дверью, продолжая грызть ногти и в

миллионный раз проверяя часы. Полночь. Роджер должен был приехать к ней домой

около восьми вечера. Её звонки остались без ответа, а сообщения не были прочитаны. И

она не имела ни малейшего понятия что происходит. Понятно, что ничего хорошего.

Живот скрутило в узел и, несмотря на прилагаемые усилия, она почти не могла дышать.

Обычно, Элизабет не беспокоилась или не прокручивала сценарии катастрофы, но

что если с Роджером действительно случилось несчастье? Она не могла подумать о

другой причине, по которой он не приехал вчера вечером к ней домой и не отвечал на

сообщения. После того, как она переговорила с мужчиной из транспортной компании о

переезде, и назначила дату, она передумала. Так что перезвонила в компанию, чтобы

попросить приостановить заказ до завтрашнего утра. Только после того как выпила два

бокала вина, она поняла почему.

Она больше не хотела уезжать.

То, что происходило между ней и Роджером, было особенным, тем, что происходит

только раз в жизни, и она не хотела такое терять. Поэтому ничего и не сказала ему о

работе. Глубоко внутри, она уже знала, что не согласится. Она хотела остаться здесь.

С ним.

Он был тем мужчиной, который никогда не будет завидовать её успехам, напротив, будет поощрять и поддерживать в сделанном ею выборе. Он был мужчиной, который