Говоря о нас

бы разрезать на части, если бы у неё в руках был нож.

— Наверное, тебе стоит уйти, — сказала она.

— Да, я должен идти, — пробормотал в ответ Роджер.

Но никто из них двоих не шевельнулся.

— Мои любимые цветы — красные розы. Я знаю, что этот цветок достаточно

банален, но это классика, и они мне нравятся.

У него дёрнулась нижняя челюсть.

— В этом есть смысл. У тебя классическая красота, вне времени, поэтому розы —

цветы идеальные для тебя.

— Ты уже знаешь мои мечты.

Он слегка кивнул.

— Хочешь уехать отсюда?

— Да. — Слегка помедлив, Элизабет добавила, — И мой самый большой страх...

— Это влюбиться в другого мужчину, который может сделать тебе больно, как

сделал твой бывший.

Элизабет кивнула в знак согласия и глубоко вздохнула.

— Итак, теперь ты узнал всё, что хотел знать.

— Думаю, да.

— Какова твоя мечта? — спросила она его.

— Стать успешным адвокатом, спроектировать свой дом и стать именным

партнёром в фирме.

Элизабет сжала кулаки.

— А твои страхи?

— Я… — Он открыл рот и закрыл его, а затем покачал головой. — У меня нет

настоящего страха. Если бы мне пришлось выбрать один, то я бы сказал — неудача. Я

боюсь потерпеть поражение.

— Не думаю, что такое возможно, чтобы ты потерпел фиаско.

Роджер склонил голову.

— Кажется, ты плохо рассмотрела мою картину.

Она засмеялась, а потом прикрыла рот.

— О, я видела её. Я обожаю твою картину.

— Ты это серьёзно? — Он пересёк комнату и взял в руки своё полотно. — Это?

Она хихикнула и кивнула. Несмотря на бокал вина, нарисованный совершенно

криво, она ей нравилась. Картина была абсолютно несовершенной.

— Да. Именно она.

Озадаченный, он коснулся своей головы. Роджер был так красив: волосы в лёгком

беспорядке, а виднеющиеся под глазами тёмные круги, свидетельствовали, что он не

выспался. Без сомнения, он всё равно оставался самым сексуальным мужчиной, каких она

уже не встречала несколько месяцев. Чёрт, кого она обманывает? Это был самый

сексуальный мужчина, которого она когда-либо видела в своей жизни.

— Я полагаю, что у нас уже есть отношения, да? Только без секса.

Элизабет подавилась от смеха.

— Это называется дружбой, Роджер.

— Ну, до сих пор, у меня никогда не было настоящих друзей. — Он пожал

плечами. — Это то, что делают друзья? Говорят о своих чувствах и всё такое?

— Что ты хочешь этим сказать? У тебя никогда не было настоящих друзей?

— Ладно, кажется, я преувеличил. В школе я дружил с Клэем. И моими братьями.

Так что, по правде говоря, у меня имеются друзья. — Он потёр подбородок. — Но люди, которые не были частью моей семьи и не имели отношения к моей работе? Или друг, которому я мог бы позвонить в конце утомительного дня? Ну. Нет. Таких не было. У меня

и вправду не было такого друга.

— Почему нет? — спросила Элизабет после того, как переварила полученную

информацию.

— Возможно, я был слишком занят, чтобы задуматься об этом или хотя бы понять, что я упускаю что-то. Думаю это не изменилось и в настоящем. — Смеясь, он добавил: —

Мне не нужны друзья, у меня есть три брата, Клэй и сестра. Если мне нужен кто-то, с кем

я мог бы поговорить, то я звоню одному из них, и мы вместе идём ужинать или пить пиво.

Почему я должен впускать в свою жизнь кого-то другого, когда у меня есть все, кто мне

необходим?

Роджер Джексон представлял собой один сюрприз за другим. Можно было

подумать, что к такому мужчине, как он, люди выстраиваются в очередь, с готовностью

стать его друзьями. За короткое время их знакомства Элизабет смело могла признать —

парень он крутой. Роджер был: добрым, весёлым, нежным и чертовски сексуальным. К

тому же, она обнаружила, что ко всему прочему, он был такой же одинокий, как и она. И

одиночество они оба выбрали добровольно.

Он приблизился ближе и пропустил прядь её волос сквозь пальцы.

— Мне нравится быть с тобой, и если это означает быть другом, тогда да, я думаю, это здорово.

— Мне тоже нравится быть с тобой, — прошептала она.

Это была правда.

Роджер Джексон был великолепным другом.

Но... Несмотря на все доводы против, она хотела, чтобы это было чем-то большим.

По крайней мере, один раз в жизни, она хотела выяснить, каково это — ослабить контроль

и совершить такие поступки, о которых не должна даже думать.

Если бы хоть один раз, она перестала вспоминать о своих прошлых ошибках и

позволила себе совершить новые. Поцеловать Роджера могло стать такой ошибкой, но она

не могла думать ни о чём другом, а только о желании её совершить.

Двумя пальцами Роджер приподнял подбородок Элизабет и нежно провёл

подушечкой большого пальца по её нижней губе.

— Лиз, ты такая красивая. Внутри и внешне.

Элизабет сглотнула, потому что он смотрел на неё, словно умирал, и она была его

единственным лекарством. Чёрт, такое было трудно игнорировать.

— Из нас двоих, ты красивее.

Он тяжело вздохнул.

— Нет, это не так. Я просто друг.

— И что? —Элизабет нерешительно протянула руку и коснулась его подбородка.

Слова полились из неё словно вода из полностью открытого крана, и ничто не могло их

остановить. — Мне нравится, как твои волосы беспорядочно падают на лоб. Твоя манера