Говорящая с камнем (СИ)

Это был очень улыбчивый мужчина с рыжей бородкой и короткими усиками, с небольшой лысиной на макушке. Хитрые серые глаза смотрели оценивающе и в то же время внимательно. Невольно поежилась под его пристальным взглядом.

— Рассказывай.

— Что? — будучи немного растерянной, не сразу поняла.

— Кто такая, откуда родом, почему хочешь учиться у нас, и прочее?

Я всполошилась, забыв про то, что стоило прежде продумать, что именно рассказывать о себе. Впрочем, быстро сориентировалась и взяла себя в руки:

— Из Датчера, небольшой городок недалеко от Милитана. У меня в роду магией владеют оба родителя, они много со мной занимались, так что у меня хорошая практика в колдовстве.

Назвав мамину родину, вновь себя укорила за то, что не продумала все сразу. Хотя у меня и на ходу выходило неплохо сочинять. Дома я, бывало, писала истории о любви и приключениях.

— То есть, нигде не училась? Только на дому?

Согласно кивнула и, прежде, чем ректор успел что-либо спросить еще о родителях, заговорила первая, решив акцентировать внимание на маме:

— Знаете, а ведь моя мама училась здесь.

— Да? — изобразил удивление ректор.

— Да!

Я искренне оживилась. Мне нравилось говорить о маме, наверное, потому что я никогда не знала ее. Она умерла при родах… и это всегда меня убивало. Как бы отец не успокаивал и не заверял, что моей вины нет, увы, так и не смогла отделаться от мысли, что это я стала причиной ее смерти. И вот уже будучи взрослой, по человеческим меркам — семнадцатилетней девушкой, до сих пор мучаюсь от этой мысли.

— Она закончила эту академию ровно двадцать лет назад.

— О! Я тогда еще здесь и не работал, — разочарованно выдохнул мужчина и поднялся со своего места. — Что ж, Ханна Ридвин, беру тебя на испытательный срок.

Вскочила на ноги, хватаясь за сердце. Берет?! Правда? Боги, вы услышали меня! Я на радостях хотела кинуться к ректору и крепко-крепко обнять его, но вспомнив реакцию профессора, отказалась от этой идеи. Лицо зеленоглазого мужчины, выражающее полное отвращение по поводу моих эмоций, до сих пор стояло перед глазами.

Ивин Генард подошел к столу, наклонился над ним, взял медную палочку и ударил в маленький гонг. Меня передернуло от легкого звука, который прошелся по кабинету, проникнул в стены. В дверях моментально показалась статная женщина в скромном платье цвета аметиста. Ее чопорная прическа «дулька», заколотая на макушке, сразу бросилась в глаза.

— Ханна, это сеньора Морина Инпресс, заведующая женским общежитием, — сказал мне ректор, а после обратился к женщине: — Мадам, эта девушка теперь тоже учится у нас, ей нужно найти комнату.

Только сейчас я была удостоена скупого взгляда сеньоры Морины. Она придирчиво меня оглядела, приспустив очки.

— Первый курс? — уточнила она.

— Да, профессор Крэйф лично за нее ручался. Она теперь часть команды турнира.

— Да? — удивилась сеньора Инпресс.

— Распределите девочку в общежитие, — не стал вдаваться в подробности ректор.

— У нас нет мест на первом курсе, все переполнено, — и, прежде чем мужчина успел что-либо возразить, продолжила: — Но есть комнатка в отделении третьего курса.

— Вот и отлично, сеньора Морина! — хлопнул в ладоши Ивин Генард.

Женщина кивнула и жестом приказала следовать за ней. Попрощавшись с ректором, мы направились к выходу.

Заведующая общежитием не отличалась дружелюбием, за всю дорогу она не задала ни одного вопроса. От нее исходила такая неприступная холодность, что и мне не хотелось что-либо спрашивать.

В мире людей все иначе, не так, как у меня дома. Мы общаемся свободно, без каких-либо преград показывая истинные эмоции. Положение и статус неважны — все равны. Главное — это какой ты. Что в твоем сердце, что нашептывает тебе дух гор. Тот род считается в почете, чья чакра переполнена наиболее сильно. Моя семья всегда была главной — ее избирала сила. Мы хранители гор и своего народа. И я верила, что брат станет хорошим правителем. Но я не предназначена для такого. Мама была смертной, и я хотела познать ее мир. Мир людей! Возможно, здесь я обрету свой новый дом, вот только пока чувствовала себя чужой.

Общежитие находилось на верхних ярусах академии, под самой крышей. У каждого курса было свое отделение на этаже, которое закрывалось на ключ. Я подумала, что это связано как-то с иерархией, царившей среди учеников. Отчего мне тут же стало дурно — я-то буду жить среди третьекурсников. Это же им всем по двадцать лет уже!

Моя новая комната оказалась в самом конце коридора. Я удивилась, когда сеньора Морина велела лезть вверх по скромной деревянной лесенке. Сама мадам поднялась с большой неохотой.

Судя по скосу потолка, мы были где-то под крышей. Здесь оказалась всего одна дверь. Отворив ее, сеньора Морина передала мне увесистый ключ.

— Теперь это твои «хоромы». Извини, чтобы жить в других, нужно вовремя подавать заявки, — недовольно заявила мадам.