Говорящая собака

– Я едва ли назвала бы это так. Ну а сейчас он что-нибудь говорит?

– Кто?

– Ваша собака. – Она явно разговаривала с кем-то еще: – Да, дорогой. Нет, не цифры, добавь за тридцать, они реже встречаются, так что не придется делиться, если мы выиграем. Прибавь цифры дня рождения матери. Ладно, клади трубку.

– Он просто требует, чтобы его гладили.

Последовала пауза. Доктор заговорила полушепотом:

– Хм, это серьезно. Слушайте, а он вам ничего не говорил о выигрышных лотерейных номерах?

– Сейчас спрошу, – отозвался я. – Есть какие-нибудь мысли по поводу розыгрыша на этой неделе?! – крикнул я в открытую дверь комнаты для персонала. Люси должна была принять этот вопрос на свой счет.

– Думаю, выигрыш должен быть высоким, – откликнулась она.

– Это деньги на ветер, – крикнул пес, что-то жуя. – На собачьих бегах и то больше заработаешь, да и собак безработных меньше останется.

– Он говорит, это напрасная трата денег, собачьи бега лучше, чем лотерея, – сообщил я доктору.

– Хм, – задумчиво пробормотали на другом конце провода. Похоже, доктор впала в мыслительный ступор. – Несерьезно, мистер Баркер. Не затягивайте с визитом к терапевту. Может быть, вы действительно немного не в себе, но у вашей собаки с головой явно полный порядок. Арчибальд, продолжаем…

«Сколько забот, однако, у медиков», – подумал я, кладя трубку.

– Ну, что сказали в обществе защиты животных? – спросила Люси, входя в мой кабинет.

– Сказали, что заявлений о пропаже такой собаки не поступало, и они готовы принять его не раньше, чем завтра.

Несколько минут мы просидели в молчании, поглядывая друг на друга. Происшествия этого дня, видимо, отразились и на душевном состоянии Люси.

Внезапно она нарушила молчание:

– Значит, сегодня он у нас погостит?

Это «у нас» я переваривал несколько минут, пытаясь понять, что она имела в виду под этим местоимением.

– Ну да, – наконец ответил я. – Кстати, а где он?

Мы осмотрелись, но пса и след простыл. Люси сходила в комнату для персонала.

– Пучок! – позвал я.

Под моим столом послышалась возня и какие-то хлюпающие звуки, напоминавшие работу водяной помпы.

Опустившись на колено, я увидел там пса, который держал что-то во рту.

– Какая странная сосиска, – проговорил он сквозь зубы. – Почти не пахнет, но на вкус ничего, попадались и хуже.

– Дай сюда, – сказал я.

– Вожак стаи приказывает, и я беспрекословно подчиняюсь, – ответил пес, – хотя по всем правилам я могу рассчитывать, что со мной поделятся.

Интересно, когда это я успел стать вожаком стаи? Хотя, надо признать, думать о себе в таком роде было приятно, даже мурашки пробежали по спине, озноб восхищения. Еще одно поразило: оказывается, я стал привыкать к тому, что пес разговаривает, как к вполне обыденному явлению. За каких-нибудь десять минут стало казаться, что в мире нет ничего более естественного.

Пес выплюнул содержимое пасти на пол. Это был кошелек из кожи темно-вишневого цвета, смятый, жеваный и явно чем-то набитый.

– Что это? – спросила вернувшаяся Люси, увидев останки портмоне, которые я держал перед собой в вытянутой руке.

– Опять фальшивки, наверное. – Я взял обертку от печенья и вытер кошелек, после чего положил его на стол. Интересно, зачем понадобилось мистеру Джилберту женское портмоне?

– По виду слишком шикарная вещь для такого типа, – обратила внимание Люси. Она щелкнула замочком, открывая кошелек, прежде чем я успел остановить ее, сказав что-нибудь вроде: «Погодите, лучше не трогать, там могли остаться отпечатки пальцев».

Из туго набитого кошелька тут же посыпались бумажки.

– Вы только посмотрите! – воскликнула Люси, подхватив пятидесятифунтовую банкноту и разглядывая ее на свет. – Настоящая!

– Надо вызвать полицию, – предложил я. – Владелец кошелька наверняка захочет получить его обратно.

Но Люси уже копалась в портмоне, как муравьед в термитнике.

– Здесь есть права, – сказала она, – и ключи от машины.

Правда, при ближайшем рассмотрении выяснилось, что это не права, а всего лишь небольшая карточка с адресом, нанизанная на дешевенькое пластмассовое колечко для ключей. На карточке было написано: «Миссис Кэдуоллер-Бофорт. Нашедшего просьба вернуть по адресу: Чартерстаун BN99 AE9-BN98 DR3».

Два почтовых индекса у дома. С таким мне еще встречаться не доводилось.

Насчет «просьба вернуть» и все такое – это был глас вопиющего в пустыне, к тому же из прошлого века. Владелица явно говорила: «Это мой кошелек и мои ключи. Будьте так добры, верните их мне». Но нашедший портмоне сын двадцать первого века прочел бы это послание иначе: «Здесь все, что у меня есть. Надеюсь, вам этого хватит».