Говорящий Бог

Флек привел его в курс дела, рассказал о проверке Хайхока, о женщине-юристе, появившейся там с ковбоем, о том, что Сантеро подъехал и вошел, а женщина и ковбой вышли через минуту. Он рассказал ему о ковбое, который подошел и стучал в его окно. «Я обошел квартал и последовал за ними обратно к станции метро Eastern Market, а затем потерял его. Это только один из меня. Теперь я хочу знать, кто этот ковбой. Он высокий. Стройный. Темный. Для меня он похож на индейца. Узкое лицо. Кожаная куртка, ботинки, ковбойская шляпа и все такое. Кто он, черт возьми? Что-то в нем пахнет копом.

"Что он сказал?"

«Он сказал, что женщина думала, что я слежу за ней. Я сказал ему, что он сошел с ума. Сказал ему отвалить».

"Любители!" Голос Клиента был полон презрения. Потребовалось время, чтобы Флек сообразил, что он имел в виду Флека.

Флек нажал на него. «Ты хоть что-нибудь знаешь о ковбое? Знаешь, кто он?»

«Бог его знает», - сказал Клиент. «Это результат того, что вы позволили Сантеро ускользнуть от вас. Мы не знаем, куда он пошел и с кем разговаривал, и мы не знаем, что он сделал. Я предупреждал вас об этом».

«И я сказал вам об этом», - сказал Флек. «Сказал вам, что там только однин я, а их семеро, не считая женщин. Я не могу видеть их все время.

"Семь?" Клиент сказал. «Это был промах? Вы сказали нам, что вычли одного. Старика. Вы ожидаете, что мы вам за это заплатим».

«Шесть - правильное число», - сказал Флек. «Старика Сантильянеса определенно нет в списке. Ты прислал десять тысяч?»

«Мы ждем целый месяц. Теперь мне интересно, стоит ли нам также попросить еще немного доказательств».

«Я послал тебе проклятый бумажник. И вставные зубы». Флек вздохнул. «Вы просто тянете время, - сказал он. - Теперь я это понимаю. Я хочу получить деньги к завтрашнему вечеру ".

На другом конце провода воцарилось молчание. Флек заметил, что дождь прекратился. Свободной рукой он опустил рядом с собой окно. Потом взял камеру и проверил настройки.

«Сделка - это не огласка, не удостоверение личности в течение одного полного месяца. Тогда вы получите деньги. Через месяц. Теперь я хочу, чтобы вы подумали о Сантеро. Я думаю, ему нужно уйти. Та же сделка. Но помните, что это невозможно». происходит в округе. Мы не можем так рисковать. Это должно быть далеко от Кольцевой дороги. Далеко отсюда. И никаких шансов на опознание. Никаких шансов на опознание.

«Теперь у меня должны быть десять тысяч», - сказал Флек. «Никогда не выходи из себя», - сказала мама. Никогда не показывай им ничего. Мама всегда говорила ему и Дельмару обо всем, что мы сделали для нас, - это что они никогда не ждут, что мы будем делать что-либо, кроме как ползать по земле на животе и ждать, чтобы на них снова наступили.

«Нет», - сказал Клиент.

«Вот что тебе сказать. Если ты принесешь мне три тысячи из них завтра, то я могу дождаться оставшейся части».

«Вы все равно можете подождать», - сказал Клиент. И повесил трубку.

Флек положил телефон и взял камеру. Она с грохотом ударилась о дверь, давая ему понять, что его трясет от ярости. Он глубоко вздохнул. Держал это. Через дальномер он увидел, как из телефонной будки вышел Клиент со сложенным зонтом. Он стоял с протянутой рукой и оглядывался, подтверждая, что дождь прекратился. Флек сделал четыре фотографии, прежде чем тот отошел от него по тротуару.

Флек позволил Клиенту выбраться из-за угла, прежде чем выйти из машины, чтобы последовать за ним. Он прошел квартал по Восемнадцатой улице, а затем на восток до Шестнадцатой. Там Клиент снова повернулся. Он прошел по второму ряду посольств и исчез на подъездной дорожке.

Флек прошел мимо, лишь взглянув искоса. Этого было достаточно, чтобы сказать ему, на кого он работает.

Глава тринадцатая

Поскольку Джо Липхорн и Докери приехали немного раньше, а поезд компании Amtrak прибыл чуть позже.

Липхорн получил возможность ответить на множество вопросов Докери. Он предположил, что Докери вызвался приехать на Юнион-Стейшн в свой выходной, потому что Докери был заинтересован в убийстве. И Докери явно интересовался этим. И его интересовало, что Перес мог видеть в комнате своего обреченного пассажира. Но еще больше Докери интересовали индейцы.

«Какое-то увлечение с самого детства», - начал Докери. «Думаю, это были все те ковбойские и индейские фильмы. Индейцы всегда интересовали меня. Но я никогда не знал ни одного. У меня никогда не было возможности». И Лиафорн, не зная точно, что сказать на это, сказал: «Я тоже никогда не знал железнодорожников».

«У них есть эта реклама по телевидению. Показывает индейца, смотрящего на весь этот мусор, разбросанный по окрестностям. По его щеке катится слеза. Вы видели это? "

Лиафорн кивнул. Он видел это.

«Неужели индийцы действительно занимаются поклонением Матери-Земле?»

Лиафорн задумался. «Это зависит от индейца. Католический епископ в Гэллапе, он индеец».

"Но в целом", - сказал Докери. "Если вы понимаете, о чем я."

«Есть разные индейцы, - сказал Лиафорн. "Какой ты религии?"