Говорящий с духами

– Ну да, только непонятно кому может это понадобится, и кто решится это сделать.

– Этого я пока не знаю.

– Я тоже, но ты бессмертен, может быть когда-нибудь и узнаешь.

Когда Андрей вышел, на него все смотрели как на хирурга после долгой операции.

– Пациент жив, в смысле можете праздновать, болтать с ним, сеть активирована.

– Спасибо. И как это у вас получается?

– Поверьте, я ничего не скрываю, это просто получается и все.

– Сложно быть уникальным? – спросил тот самый парень в квадратных очках.

– Да нет, не очень. На самом деле вы не менее уникальный, просто в чем-то другом. Мне выпал этот билет, не скрою, мне нравится.

– Хорошо, когда выпадает билет, ответы на который знаешь.

– В том то и дело, что я не знаю ответов, но вопросы интересные, есть, что обсуждать. А на экзамене главное что? Правильно, не молчать.

Уже на крыльце, спускаясь к машине Андрей подумал, что надо будет еще заглянуть к ребятам, может быть с Ольгой, ей нравятся нестандартные личности, пусть посмотрит на их гнездо, так сказать в дикой природе. А Оракул был далеко не дурак, решение и правда лежало на поверхности, просто мы все смотрим в глубину, пытаемся найти движение у самого дна, не замечая волн и ветра.

Часть 3. Вечер.

Глава 1

Вечерами, когда свет становится приглушенным, человек может видеть все в черно-белом цвете, точнее без цвета. Однако наш мозг не любит показывать правду, поэтому мы просто не замечаем, что видим на самом деле. Мы смотрим на розу серого цвета и будем уверены, что она красная. Человек забавная игрушка, он обманывает сам себя и с удовольствием в это верит. Иногда складывается ощущение, что человек состоит из отдельных островов и каждый остров – это независимое государство.

Мозгу нравится эндорфин и дофамин, но мозг не имеет право вырабатывать его для себя, более того он не может отдать приказ выработать этот гормон. Зато мозг может почувствовать запах свежей травы, увидеть красочный закат, ощутить теплоту моря и запах соленой воды, почувствовать прикосновения рук и опа! Другая часть мозга понимает, что это хорошо и отдает приказ выработать эндорфин. Или сидишь, думаешь над задачей, и когда решаешь ее другая часть мозга отдает приказ выработать дофамин. Казалось бы, «нажми на кнопку – получишь результат» – но нет, так просто нельзя, так просто не работает. Иногда создается ощущение, что и все остальное человек строит по своему образу и подобию.

Сколько лет прошло с тех пор, как Андрей активировал первую сеть? Сорок, пятьдесят? Можно открыть энциклопедию и посмотреть, а можно просто спросить ИИ-консультанта, он сейчас есть в любом телефоне, но Андрею не хотелось точных цифр, он хотел просто вспомнить. Так много изменилось с тех пор. Вот и сейчас, сидя в своем любимом кресле, напротив окна, он грел коньяк в пузатом бокале и вспоминал. Сначала были колл-центры, потом аналитики всех мастей, потом персональные помощники, были и архивариусы и библиотекари. С того времени прошло много лет, много профессий успели испытать ИИ.

Самые изобретательными оказались программисты и редакторы. Нейропрограммисты, как их называли, заменили самую скучную часть работы программиста, они писали код, однако они не смогли заменить изобретательность. У них не было никаких красивых лиц или голосовых модулей. Все было предельно просто, по сути, появился новый язык программирования, можно было описать структуру программы, структуру хранения данных и программа писалась сама собой. Это было очень удобно, особенно было удобно, что ИИ спрашивал и уточнял, показывал места, которые конфликтовали с описанием. Вместо программистов люди стали архитекторами систем. Программы писались быстрее и работали намного надежней, нейронные сети не могли опечататься, сделать кривое копирование куска кода. Были и специализированные ИИ, которые проверяли код на баги, ошибки, искали уязвимые места, через которые позже могли бы взломать программу. Были и те, кто специализировался на взломах, но их было очень мало, нет смысла держать такое огромное количество ИИ-хакеров, работы и для одной сети было мало.

На заре развития, когда сервера еще работали на программах, написанных людьми, было много возможностей их взломать, но позже их становилось все меньше и меньше. Это примерно, как деталь, выточенная напильником и сделанная на профессиональном лазерно-фрезерном станке, вроде как работать будет и то и другое, но качество изготовления совершенно разное.

При этом самым прибыльным для человечества оказались изобретатели. Искусственный интеллект не требовал патентов, не просил процента от прибыли, он просто находил в сети информацию, которая связывалась и выдавал компиляцию. По началу государства пытались регистрировать такие изобретения на свой счет, однако быстро выяснилось, что подобные открытия делаются практически одновременно всеми искусственными изобретателями повсюду, видимо это происходило в тот момент, когда кто-то публиковал что-то важное или связующее.