Говорят сталинские наркомы

В заключение хочу заметить, что в 1947 г. опыт работы паровозных колонн в период Великой Отечественной войны был представлен на соискание Сталинской премии. Но эта премия, вполне заслуженная такими работниками, как Гарнык, Михеев и Дани- ленко, присуждена им не была. Запрошенный комиссией по присуждению Сталинской премии генерал–лейтенант технических войск И. В. Ковалев сделал ей заявление (притом явно неправильное!), что идея организации паровозных колонн полностью принадлежит Сталину, и никто другой, кроме Сталина, не может претендовать на первенство в этом деле. Это заявление не отвечало действительности, как, впрочем, и ряд других, приписанных Сталину заслуг…

Г. А. Куманев: Какая же сила нас спасла, что нам помогло одержать победу?

А. В. Хрулев: Коренным образом изменился сам народ и смотрите, какие чудеса он совершил в этой войне. Большая работа, проведенная в стране по воспитанию и образованию людей в мирные годы, начиная с рабфаков, принесла свою пользу. Народ выделил новых руководителей. В первые военные месяцы многие наши граждане как–то терялись, руководители не всегда находили способы овладеть массами. Потом все стало на свои места. И мы победили.

Из неопубликованных воспоминаний и документов

1, Поездки с А, И. Микояном на хлебозаготовки в годы войны

В 1943 г. мы с Анастасом Ивановичем Микояном ездили по маршруту Москва — Пенза-Куйбышев — Уфа-Ориенбург по заданию Политбюро ЦК для проверки выполнения планов заготовок, которые у нас в это время редко выполнялись. Точнее, это было конец 1942 г. — начало 1943 г., т. е. период зимы, после того, как от Сталинграда были отогнаны немцы.

Обстановка была такой. План 1942 г. хлебозаготовок не был выполнен всем Приуральем и Поволжьем. Поэтому в начале 1943 г. туда ездил Микоян и проводил там областной актив, в результате этого актива из партии был исключен секретарь за невыполнение плана хлебозаготовок и за попытку скрыть от государства свои возможности. Микоян сам делал расчеты по хлебозаготовкам вместе с этим секретарем, подводил общий баланс, а в результате получилось, что район мог бы выполнить план, но секретарь дал распоряжение создать переходные семенные фонды по ржи, но такие решения обычно принимались до войны, чтобы колхоз имел переходные семенные фонды, но вообще в Центре и Поволжье сеяли свежими семенами. Секретарь же сделал такое распоряжение, не считаясь с существующей обстановкой, а государственные поставки выполнены не были. Поэтому Микоян на областном совещании поставил вопрос об исключении этого секретаря из партии за гнилое руководство и местнические интересы.

После этого мы приехали в Пензу, там Анастас Иванович тоже собрал совещание секретарей райкомов, обкомов, председателей райисполкомов, облисполкомов, на котором, выступая, он требовал усилить работу по заготовкам и безусловно выполнить план заготовок. В ходе обсуждения обнаружилось, что организация заготовок в области очень плохая. Микоян спрашивает: «В чем дело?» Впоследствии выяснилось, что для выполнения плана в районы из города были высланы уполномоченные, но они и не думали жить в районах, немедленно вернулись в город.

Микоян спросил, почему такая распущенность и кто вернулся в город? Запросил список вернувшихся. Секретарем обкома партии был Морщинил. Он и говорит Микояну, мол, подождите, я послал второго секретаря поискать список, но список все не несут и не несут. Микоян послал меня искать список. Я пришел ко второму секретарю, а он мне говорит, что списка–то вообще не было, но я, вернувшись к Микояну, сказал, что он ищет список, но найти не может. Тогда Микоян оставил менял дожидаться этого списка, принять соответствующее решение, а потом догнать его в Саратове. Список составили после. Узнали, кто же вернулся в город и наказали двоих.

По приезде в Саратов Анастас Иванович собрал совещание всех секретарей райкомов. Перед началом совещания он приглашал к себе по очереди секретарей и просил их доложить о состоянии заготовок. В результате и здесь некоторым секретарям попало за местническое отношение к делу. Вообще нам эта поездка дала около 100 тыс. тонн дополнительного хлеба.

А в 1944 г. Микоян ездил на Украину, но уже с моими заместителями — Фоминым и Шапиро.

Кроме того, еще в 1941 г., примерно 22 октября, прилетели в Куйбышев. Основная часть правительства эвакуировалась туда немного раньше.

Пролетая над полями, мы увидели, что хлеба не убираются, а погода стоит хорошая. Прилетев в Куйбышев, Микоян говорит, что нужно разобраться в этом деле. Я сразу же пошел в обком и начал разбираться в том, что делается для скорейшей уборки хлебов, а там ничего не делалось. Они весь транспорт и людей мобилизовали на рытье окопов, в результате чего заготовки шли плохо и уборка не обеспечивалась.