Говорят сталинские наркомы

Через несколько месяцев после окончания войны он становится во главе нового Наркомата по строительству военных и военно- морских предприятий СССР, а в марте 1947 г. — министром промышленности строительных материалов СССР. Но на этом его перемещения не закончились: вскоре он переводится в Министерство строительства предприятий машиностроения СССР, но уже заместителем министра, с марта 1951 г. — первым заместителем, а ровно через два года — заместителем министра нефтяной промышленности СССР. Наконец, с февраля 1955 г. по июль 1970 г. до выхода на пенсию Семен Захарович последовательно работает первым заместителем министра строительства предприятий нефтяной промышленности СССР, заместителем председателя Госстроя СССР и председателем Стройбанка СССР…

Как и ряд других наркомов военных лет, он принял деятельное участие 7 мая 1971 г. в работе Всесоюзной научной сессии «Советский тыл в Великой Отечественной войне». С этого времени Семен Захарович поддерживал постоянные тесные связи с военно–историческим научным подразделением Института истории СССР АН СССР, выступал с воспоминаниями о минувшем, был консультантом при подготовке трехтомного труда по истории советского тыла 1941—

1945 гг. и т. д.

В конце мая 1986 г. я попросил уважаемого наркома ответить в письменном виде на ряд интересующих меня вопросов по проблемам развития военной экономики СССР 1941–1945 гг. Он любезно согласился и при нашей новой встрече в июне того же года вручил мне текст с его ответами.

Последняя встреча с Семеном Захаровичем была на подмосковной даче 20 июля 1990 г., куда я приехал по его желанию. Он заметно сдал (Гинзбургу шел 93‑й год), выглядел вялым, осунувшимся, похудевшим. Мы поговорили о последних тревожных событиях в стране, о положении в мире. Семен Захарович подарил мне свою книгу с теплым авторским текстом. Потом рассказал о содержании его новой статьи в «Вопросах истории КПСС», посвященной гибели Г. К. Орджоникидзе. Описание им случившегося с соратником Сталина коренным образом отличалось от официальной версии и основывалось на сообщенном ему в свое время свидетельстве Зинаиды Орджоникидзе — супруги Григория Константиновича. (Спустя почти год я встретился с Л. М. Кагановичем и рассказал ему о статье С. 3. Гинзбурга, надеясь, что новая трактовка смерти Г. К. Орджоникидзе получит его поддержку. Но Каганович встретил сообщенное мною «в штыки», в резкой и грубой форме отринув эту публикацию…)

Мы договорились о новой встрече с Семеном Захаровичем, но из–за его плохого самочувствия она так и не состоялась…

Ответы наркома по строительству СССР военных лет С. 3. Гинзбурга на вопросы профессора Г. А. Куманева

12 июня 1986 г. г. Москва

Вопрос: Как Вы стали строителем, что побудило Вас избрать эту профессию в качестве главной в Вашей жизни?

Ответ: Начну свой ответ с воспоминаний о моей учебе. Весной 1920 г., являясь комиссаром Военно–хозяйственной академии РККА, я принял участие в поездке работников Высшего совета народного хозяйства СССР (ВСНХ) по промышленным районам Юга страны. Она носила сугубо деловой характер. Работники ВСНХ встречались с местными руководителями, директорами, секретарями партийных комитетов, заслушивали информацию о состоянии дел, оперативно решали многие текущие вопросы. Поездка для меня была весьма полезной и поучительной.

Именно тогда я сделал для себя важный вывод. Мне стало ясно: чтобы быть полезным на хозяйственном фронте, недостаточно одного желания и энтузиазма. Необходимы глубокие знания. А для этого надо продолжить учебу. Ведь я еще весной 1917 г. окончил реальное училище.

А тут вдобавок попалась мне на глаза книга Гарина — Михайловского «Инженеры», где описывался труд инженера–строителя железной дороги. Меня захватила романтика полевой жизни, и я твердо решил, что буду инженером и не просто им, а инженером–строите- лем.

И вот 1 сентября 1921 г. эта мечта стала исполняться: я поступил в Московское высшее техническое училище на инженерно–строительный факультет. Это были очень трудные для всей страны годы, первые годы послевоенной разрухи. Нам, студентам, приходилось нелегко: в аудиториях холодно, в студенческой столовой кормили скудно, обходились без какого–либо транспорта. Но учились мы с большим удовольствием, даже радостью. МВТУ было потом преобразовано в физико–техническое училище, где много внимания уделялось практической деятельности. Уже после 2‑го курса почти все мы работали на производстве, где осваивали технику, строительное дело и многое другое.

Так что с молодых лет мне довелось заняться строительством, познать его специфику, многие его тонкости. Постепенно накапливались знания, приобретался опыт.