Говорит и показывает (СИ)

      - Чего случилось-то?

      Васильков затараторил, выдавая изо рта клубы пара.

      - Да во дворе у нас шпана всякая, преступники малолетние, извели меня уже, денег требуют. Сегодня сказали, если не принесу - ноги переломают. А мне денег не жалко, но их у меня нет, а вот ноги есть, и их мне как раз жалко. Вы же сейчас заканчиваете уже, проводите меня домой!

      Артём так быстро говорил, что Витя понимал его через слово, но в целом картину уловил.

      - Где ты живёшь? – устало спросил Виктор. В конце концов, его работа – защищать учеников этой школы, как-никак.

      Через пять минут совместного пути до Васильковского дома, Витя начал угрюмо оценивать размеры сугробов на предмет возможности запихивания туда тела своего спутника. Артём то забегал перед ним, то останавливался где-то сзади, то вдруг подбегал к какому-то дереву и пристально смотрел в его голую крону – в общем, на него уже хотелось надеть поводок.

      - Куда идти-то? – закрутил головой Виктор.

      - Во-он тот дом, - указал Васильков рукой, одетой в смешную разноцветную варежку. – А «Кара» - это от какого слова? Караоке, карамба, каракум …

      - От слова «карательная операция». Какой подъезд?

      - Второй слева.

      Витя оглядел заснеженный двор с пустой детской площадкой. Даже собачников не было видно.

      - Ну и где твои гангстеры?

      - Попрятались, наверное, когда вас увидели. Вы же большой, - заозирался Васильков, крутясь на одной ножке как балерина.

      Витя оглядел худющего Артёма и подумал, что он, конечно, идеальная жертва гопоты. Из-под зимней шапки с помпончиком торчали светлые локоны, на курносом носу - мелкая россыпь веснушек, на овальных щеках – детские ямки. Витя-то уже и в шестнадцать выглядел как мужик, а этот… Виктор сплюнул на снег, доставая пачку сигарет.

      - Ну, иди домой, что ли? – спросил он у пританцовывающего от холода пацана. – А то зад застудишь в своих джинсах.

      - О, моему заду очень приятно, что вы о нём беспокоитесь, но я ещё постою тут с вами, пока вы докурите. Пусть видят, какие у меня друзья! – угрожающе сказал Артем куда-то в присыпанные снегом кусты.

      Витя решил проигнорировать репризу про «зад», тем более, он сам поднял эту скользкую тему. Артём трещал про какие-то компьютерные игры, про зимние каникулы, про зачёт по истории, а Витя глядел на жёлтые окна домов и думал о своём.

      - …зайду, хорошо? – уловил Витя вопросительную интонацию в конце пропущенного им мимо ушей монолога Василькова.

      - Хорошо, - кивнул Виктор, не решаясь переспросить, чтобы тот не завёлся рассказывать с самого начала, с него станется.

      Васильков просиял и вдруг подпрыгнул к Вите и обнял его своими ручками-веточками.

      - Спасибо! – душевно сказал он и, прежде чем онемевший охранник успел сообразить в чём дело, ускакал в свой подъезд.

      Витя придавил окурок ботинком и встряхнул головой.

- Террорист, - пробормотал Виктор и направился домой.

***

      Говоря научным языком, Виктор был пьян, как фортепьян. Он громко смеялся, пугая посетителей за соседними столиками, хлопал по столу ладонью и бесстыдно тискал сидящую рядом Людочку. Или она Любочка? Районная компания встретилась в местной рыгаловке и обмывала какой-то сомнительный повод – у чьей-то сестры родился сын. Причём, сестры даже не родной. Витин приятель пришёл с двумя девушками, и одна из дам осчастливила Виктора своим вниманием. Стреляла глазами, покачивала буферами и как-то по-утиному складывала губки - это, видимо, какая-то их бабская сигнальная фишка. В общем, вечер у Вити удался – оставалось только довести прелестницу до дома, и там, в маленькой Витиной однушке, предаться сладкому греху. Парень шёл по освещённой оранжевыми фонарями вечерней улице, прижимая к себе хохочущую пьяненькую подружку, весь в предвкушении горячей ночки.

      - О, опять с новенькой идёт, - услышал Витя знакомый голос и уставился на Василькова, стоящего рядом с Витиным подъездом.

      Людочка перестала хохотать и заметно напряглась. Артём покачал головой и разочарованно попенял Вите, который пытался навести резкость.

      - Виктор, у вас жена в роддоме, а вы всё по пьянкам шляетесь! Добрый вечер, – кивнул он прихуевшей Людочке. – Прелестные сапожки. Где покупали?

      Людочка ахнула, вывернулась из объятий Виктора и неожиданно ловко пнула горе-ухажёра в щиколотку. Витя запрыгал на одной ноге, пытаясь одновременно оправдаться перед убегающей Людочкой и накатить Василькову. Получалось не ахти.

      - Ты… Бл… Ёб… Ты какого?.. А ну, иди сюда!

      Должностная ответственность Виктора как охранника не давала парню разойтись по отношению к школьнику Артёму, как того требовала душа и вселенская справедливость. Он сжимал кулаки, сдерживая поток брани. Без мата разговор шёл туго.

      - Ты чего творишь, су…

      Он опять замолчал на полуслове, компенсируя недостаток слов изуверской мимикой.

      - Спасибо бы сказали! – без тени страха в голосе затрещал Васильков. – У неё же нос картошкой! Вам нужны дети с носами картошкой? Я о потомстве вашем заботился, между прочим. У вас перчатка из кармана вывалилась.

      Виктор развёл руками, не веря своим ушам. Всё это было похоже на какую-то дурную комедию.