Читаем Говорит седьмой этаж полностью

Говорит седьмой этаж

Анатолий Алексин , Анатолий Георгиевич Алексин

Вася Кругляшкин задумчиво развел руками, потеребил свою кепку с коротким козырьком. И наконец сказал:

— Чердак?.. Слово уж больно некрасивое. Давай лучше так:

«Говорит седьмой этаж!» Ведь это вроде как седьмой этаж получается, раз над шестым расположен…

— Правильно! — обрадовался Ленька. — Я так и думал! Так и хотел: «Говорит седьмой этаж!» ДЧТОБЫ ВСи, КАК У ВЗРОСЛЫХ!.." — Я выброшусь в окно! — заявила на кухне Калерия Гавриловна Клепальская. И поплотней закрыла форточку: она боялась холода. — Он выживает меня при помощи звуков!..

Все это относилось к Леньке, который теперь не выключал радио ни утром, ни днем, ни вечером. Он буквально прирос к буфету, на котором стоял маленький коричневый ящичек с длинными, узкими прорезями. Приемник был включен на полную мощность, потому что Ленька боялся чего-нибудь не расслышать. То и дело он кидался на домашних с криком:

— Тише! Тише!.. Передают что-то важное!

А диктор в это время предлагал разучить песню, которую все уже давно знали наизусть.

Для того чтобы поговорить о чем-нибудь серьезном, мама и папа теперь уходили на кухню.

Ленька не просто слушал радио — он даже записывал те фразы, которые дикторы повторяли особенно часто. В общей тетрадке, на обложке которой было написано «Говорит седьмой этаж!», появились такие записи: «Наш специальный корреспондент сообщает… Сегодня наш корреспондент побывал… У нас в гостях находится… Сейчас в нашей студии… Слушайте беседу нашего международного обозревателя… Пойте вместе с нами!..» и тому подобное.

Ленька теперь мог разговаривать только на одну тему. Олег досадливо отмахивался от него:

— Из тебя бы, знаешь, такой громкоговоритель получился: трещишь, трещишь!

И только Владик покорно выслушивал своего повелителя, хотя и ему это уже начинало надоедать.

— Понимаешь, — который уж раз говорил Ленька, — у нас все должно быть, как у взрослых! Чтобы это не игрушки какие-нибудь были, а чтобы все по-настоящему! Хорошо бы и нам про кого-нибудь сказать: «У нас в гостях находится!..» А? Как ты считаешь?

— Да кто же потащится в гости на чердак? — усомнился Владик. — Если только домохозяйки белье развешивать? Их можно пригласить в гости и спросить:

«Скажите, пожалуйста, что вы сегодня развешивали: рубашки или, может быть, трусики своего сына?» — Чепуха! Ничего ты не понимаешь. Для начала мы будем приглашать в гости друг друга: ты пригласишь меня, а я приглашу тебя. Ну, а потом, может, и кто-нибудь из взрослых заявится. Вполне возможная вещь… И еще вот хорошо бы завести передачу «Пойте вместе с нами!».

— Да кто с тобой захочет петь? У тебя же голос… это самое… ломается.

— А я Сеню Блошкина заставлю! Он же в хоре поет, у него голос поставлен. Ты слышал, Таня говорила? Вот прикажу — и будет петь. Я же теперь ответственный. А прикажу — и станцует!

— Ну, этого по радио не увидишь. Это уж лучше по телевизору показывать.

Ленька серьезно поморщил лоб и вполголоса, как бы по секрету, сказал:

— А что? Может, еще и телевидение свое устроим.

— Это уж ты слишком! Хватил!.. Ленька и сам почувствовал, что «хватил»:

— В общем, насчет телевидения там будет видно. А в гости мы приглашать будем. И беседы будем вести. Вот, например, так… Погоди… Я сейчас в тетрадку взгляну.

Ленька заглянул и продолжал:

— Вот так, например: "Расскажите, пожалуйста, нашим радиослушателям…

Поделитесь, пожалуйста, своими мыслями…" И дальше в таком роде. А гость, значит, будет делиться. Здорово?

— А угощать не нужно будет? — спросил Владик. — Все-таки гости!

Ленька нарочито громко расхохотался и покровительственно похлопал Владика по плечу:

— Не понимаешь еще! Это же не такие гости, которые там… на чай приходят.

Это же в переносном смысле.

— Ну-у, если в переносном, тогда ладно. А то я думал… Мама всегда говорит: «Лучше самим в гости ходить, чем к себе звать. Хлопот с ними не оберешься!» Однажды вечером Вася Кругляшкин разыскал Леньку в ванной комнате:

— Моешься? Ну ладно, не вылезай… Тут из школы звонят, о твоем здоровье справляются.

Если бы Ленька был не в ванне, а, скажем, в реке, он бы, наверное, нырнул под воду.

— Заболел ты, что ли? — удивленно спросил шофер Вася.

— Ну да, заболел! — вполголоса, наполовину вылезая из ванны и оглядываясь по сторонам, будто кто-то мог его услышать, сказал Ленька. — Заболел…

Радиостанцией нашей я заболел! Вот чем! Никому ведь, кроме меня, дела нет.

А я за все отвечай! Вот два дня и пропустил… Не пошел в школу. Я в это время взрослое радио слушал. Ну, опыт, что ли, перенимал. Ведь такое дело у нас в доме первый раз за всю историю. А в школу я уж пять с половиной лет каждый день хожу. И еще столько же ходить буду. У нас, понимаешь, на радио все по-настоящему должно быть, по-взрослому!..

— А получается у тебя, Леонид, все как-то по-детски. Намылить бы тебе шею!

Вася Кругляшкин скрылся в коридоре, а Ленька растерянно потрогал свою шею, которая и без того уже была намылена.