Говорите и пишите по-русски правильно

Предлог по в так называемом распределительном значении требует постановки числительных пять, шесть... десять... пятнадцать... двадцать... тридцать, сорок, пятьдесят... или в форме дательного падежа (книжный вариант, с оттенком устарелости): по десяти карандашей, по двадцати рублей, по сорока копеек, по семидесяти мест или в форме винительного падежа (разговорный вариант): по десять карандашей, по двадцать рублей, по сорок копеек, по семьдесят мест. В практике речи преобладают разговорные варианты.

То же самое характерно для употребления составных числительных: по двадцати пяти рублей — по двадцать пять рублей, по сорока семи копеек — по сорок семь копеек (чаще используются конструкции с формой винительного падежа).

Если же в составном числительном имеются слова два, три, четыре, двести, триста, четыреста, то сочетание такого числительного с существительным ставится в форме именительно-винительного падежа: по тридцать четыре копейки, по двести шестьдесят пять рублей.

Различаются также варианты: по нескольку человек, по многу дней (книжные) и по несколько человек, по много дней (разговорные).

Успеваемость повысилась на 12,5 %

Здесь возникает вопрос, на сколько повысилась успеваемость: на двенадцать и пять десятых процента или на двенадцать и пять десятых процентов? По правилу при смешанном числе существительным управляет дробь, стало быть, на 12,5 процента. Сравните также: 6,3 (шесть и три десятых) метра; 8 и 1/5 (восемь и одна пятая) центнера. Но при наличии сочетания с половиной или с четвертью существительным управляет целое число: пять с половиной процентов, три с четвертью ведра.

Осторожно: местоимение!

Он — Вася или велосипед?

Этот велосипед дал мне Вася, к вечеру он сломался. Это предложение не страдает неясностью или двузначностью: не вызывает сомнений отнесённость местоимения он к существительному велосипед. И всё же при чтении невольно возникает впечатление курьёзности. Объясняется это тем, что личное местоимение обычно заменяет ближайшее предшествующее существительное в форме того же рода и числа, и эта формальная связь появляется в сознании читателя ещё до того, как устанавливается связь смысловая.

Отсюда не следует, что тексты, в которых это формальное положение не соблюдено, стилистически неполноценны. Так, не вызывают возражений предложения Главный инженер сейчас в цехе, он даёт указания мастеру; Учительница задержалась в школе, она проверяет тетради учеников. Нет оснований сомневаться в том, что в первом предложении местоимение он относится к сочетанию главный инженер (а не токарный цех) и что во втором предложении местоимение она связано по смыслу со словом учительница (а не школа). Поэтому писатели не всегда придерживаются указанного правила. Например, читаем у И.А. Гончарова: Если бы не эта тарелка, да не прислонённая к постели только что выкуренная трубка, или не сам хозяин, лежащий на ней, то можно было бы подумать, что тут никто не живёт. Языковеды считают, что было бы проявлением придирчивости поинтересоваться: лежащий на постели или на трубке?

Однако нередко в подобных случаях возникает неясность. Например: «Сестра поступила в артистическую труппу, она вскоре уезжает на гастроли». Так кто уезжает: сестра или труппа? Предложение можно исправить так: Сестра поступила в артистическую труппу и вскоре уезжает на гастроли или так: Сестра поступила в артистическую труппу, которая вскоре уезжает на гастроли.

Примеров не очень удачного построения предложений с личными местоимениями 3-го лица можно привести немало: «В комнате, возле печки, стояла девушка; она была жарко натоплена»; «Вчера перед школьниками гостеприимно раскрылись двери школы; окрепшие за лето, они с новыми силами взялись за учёбу».