Грааль никому не служит

– Что ж. – Голос короля окреп. – Грааль вернулся в замок. Мы устроим пир. – Он обернулся к нам: – Есть ли у вас какие-нибудь желания, что не дают вам покоя? Грааль исполнит их. Он накормит вас лучшими яствами… – Король вновь закашлялся. Неприметная девица обтёрла ему губы полотном. Кровавый же комок бросила в миску. Увидев, что та полна, передала её кому-то за дверью.

Анфортас продолжал:

– Если вы больны – Грааль излечит любые болезни.

Я покачал головой:

– Ваше Величество, если эта чаша способна исцелять, отчего вы до сих пор больны? Прикажите ей вылечить вас!

Король смотрел на меня с надеждой. На лбу его выступили капли пота.

– Если же я не прав, – продолжал я, – если не может она справиться с вашей болезнью, то к чему были мои поиски? Скажите: кому служит Грааль?

Рука Анфортаса с чашей остановилась. Окровавленная посудина выскользнула из рук прислужницы.

Громовой удар разорвал тишину. И где-то вдали, отвечая ему, запели трубы. Ликующий ропот наполнил коридоры, переходы и покои дворца:

– Спросил! Он спросил!

Анфортас откинул одеяло, уселся. Грязная ночная рубашка сбилась, открывая худые волосатые ноги короля, но никто не обратил на это внимания.

– Мальчик мой! – прошептал король. – Наконец-то! Сколько лет я ждал этого мгновения!

Обернувшись к дверям, в которых толпились радостные придворные, он приказал:

– Немедленно! Готовьте пир, и пусть пир этот будет роскошен и обилен. Слово сказано. Отныне земли эти обречены процветать!

* * *

Грааль жил своей жизнью. Терпкий запах чайного дерева вытеснил вонь разложения. Краски вспыхнули ярко-ярко: синева – лазурью, зелень – синоплем. Незримый вихрь промчался по дворцу, обновляя и очищая. Распахнулись окна, и звёздный свет ворвался в залы. Впервые за долгие годы во дворце установилась лёгкая прохлада.

Мы стояли с Иртанеттой у алтаря, и Король-рыбак обвенчал нас. Лонот, страна моей души, обрёл наконец правителя, а Иртанетта – мужа. Тепло Иришкиной руки, тяжесть короны, радостные лица рыцарей и придворных дам – всё это сложилось в причудливый калейдоскоп красок и ощущений, из которых ярчайшим было присутствие Грааля.

А потом начался пир. Лёгкое игристое вино, танцы и счастливый взгляд моей возлюбленной. Улучив момент, я подошёл к старому королю:

– Скажите, Ваше Величество, каков же ответ на самом деле? Кому служит Грааль?

– На это каждый отвечает сам, – усмехнулся Анфортас. – Хочешь, я объявлю тебя королём Грааля? Это славный путь, Адвей. Правда, у него есть свои достоинства и недостатки. Тебе придётся навеки поселиться здесь.

– Благодарю, Ваше Величество. У меня есть дела в моём мире. Я пока не склонен предаваться самосозерцанию.

– Самосозерцанию? Ах, да. По вашим представлениям, мы все – отражение твоей психики. Что ж… Каждому по вере воздастся. И знаешь, что, Адвей?

– Что, Ваше Величество?

На лице короля появилось лукавое выражение.

– Мы могли бы поговорить о многом, но я вижу лицо твоей жёнушки. И оно не сулит ничего приятного тем, кто тебя задерживает. Иди же, добрый рыцарь. Поверь: никакая метафизика не стоит тех минут, что тебя ждут.

Анфортас смотрел на меня с отеческой нежностью. Мы раскланялись, и я пошёл к Иртанетте.

– Пойдём, – она потянула меня за руку. – Слуги приготовили нам покои. Этот рунарх так и сверлит тебя взглядом… Как я его ненавижу, мерзавца!

Мы двинулись к выходу. Придворные, попадавшиеся нам на пути, шутливо желали спокойной ночи. К Иртанетте подбежала горничная и принялась торопливо что-то шептать на ухо. Брови её двигались вверх-вниз с преувеличенным ужасом.

– Подожди меня, любимый, – со вздохом объявила Иртанетта. – Эти слуги ужасны. Подумать только: пододеяльники с пурпурной незабудкой! За кого они меня принимают?

Пока моя любимая разбиралась с перинами и простынями, я отправился к Граалю. Священная чаша и копьё лежали на столике посреди зала. Я попытался по примеру Лира соединить их воедино, но так и не сумел. Похоже, это искусство доступно лишь тевайзцам.

– Человек Перевал, можно поговорить?

Лёгок на помине.

– Да, Лир. Говорите.

– Вы ненавидите меня?

Вопрос заставил меня задуматься. Тевайзцев чужая ненависть мало волнует. Что-то случилось с Лиром за годы отшельничества у моста, раз его это озаботило.

– Нет. Я сожалею, что так получилось.

– Но ваша жена…

– Она молода. В её возрасте можно делить мир на чёрное и белое. Я же совершил много поступков, которые нельзя трактовать однозначно.

– Что ж. Значит, вы найдёте силы судить непредвзято. Дело в том, что война так просто не закончится. Рунархские знаки освободились от «аспекта императора», но сами рунархи пока что этого не почувствовали. Чтобы пробудить в них новое осознание, вы должны сделать следующее…

И, наклонившись к моему уху, он объяснил мне, что именно. Я покачал головой:

– Поэтично.

– Такова суть нашей цивилизации.

Сухо поклонившись, он удалился. Минутой позже подоспела Иришка:

– Ты здесь, Адвей! Я просто провидица. Сразу знала, где тебя искать. Пойдём же!

На этот раз нам никто не мешал. Слуги Анфортаса приготовили спальню, а Иртанетта позаботилась о том, чтобы её убранство оказалось достойным властителей Лонота.