Грабь награбленное

В моем сознании постепенно выстраивалась логическая цепочка: экстренная продажа лагеря — таинственное исчезновение — принятие образа жизни серой мышки. Что-то очень напугало Суркову, раз она коренным образом изменила свое существование. Но вот что? — этот вопрос был сейчас для меня самым главным. Впрочем, ответ на него являлся не таким уж и далеким — адрес, по которому приобретена Инной Георгиевной квартира, мною выяснен. А поскольку задача, поставленная передо мной клиенткой, состояла в том, чтобы отыскать ее мать, я должна была быть на сто процентов уверена, что Суркова действительно находится по данному адресу. Ведь не исключено, что она могла там вообще еще не показываться, а жить где-то в другом месте, пока шел неизбежный в такой ситуации ремонт. Поскольку квартира только-только приобретена, от идеи сразу мчаться в Тюмень я отказалась, тем более что в период вынужденного перерыва я могла поработать день-два вокруг личностей, вызывающих у меня подозрения, — Орлова и Подольского.

Все эти мысли роем кружились в моей голове. Я почувствовала ощутимый прилив бодрости и острую необходимость действовать. Первым делом нужно было поехать к Курбановой и поделиться с ней новостями, а заодно повидать этого сомнительного типа — Орлова, уж больно он мне не нравился, не чиста его совесть, не чиста.

Я села в машину и, сильно хлопнув дверью, нажала на газ. Мне хотелось не то что мчаться в лагерь, а просто лететь туда. Это для меня типичное настроение на стадии развязки дела. Однако не успела я покинуть пределы Октябрьского района, как на одном из перекрестков по требованию гибэдэдэшников мне пришлось платить за свое пламенное рвение в работе. Отъехав, я подумала о справедливости «народной» расшифровки этой аббревиатуры:

Г — гони

И — инспектору

Б — бабки

Д — двигай

Д — дальше.

Вот я и двинула, правда, скорость пришлось поубавить, чтобы после очередной встречи с постовыми на бобах не остаться. Конечно, моего здравомыслия хватило ненадолго, и, выехав за город, я вновь набрала ту скорость, которая соответствовала моему внутреннему состоянию.

Первым, кто попался мне на глаза в лагере, был Орлов. Он что-то делал довольно далеко от особняка, но я сначала решила подъехать именно к нему.

— Володя! — кинулась я к Орлову с распростертыми объятиями и даже обняла его. — Такая радость! Такая радость!

Он стоял, как-то несмело отстраняясь от меня.

— Я сейчас вам скажу такую приятную новость!

Блеф был одним из безотказно действующих моих приемов, и многие виновные ловились на эту удочку, порой даже матерые волки. Этим же способом я решила пощекотать нервишки и Орлову.

— Володя! — продолжала я, не убирая рук с его плеч. — Инна Георгиевна, кажется, нашлась!

Орлов сглотнул слюну, и его кадык заметно дернулся. Я смотрела на него с великолепно имитируемой радостью.

— Теперь можно надеяться, что мы ее скоро увидим, тогда она нам все-все расскажет! — Я посмотрела на Владимира. — Ой, вы что, не рады, что ли?

— Рад, почему не рад! — как-то поспешно ответил Орлов. — Пусть расскажет, где была да что видела, — начал он уже более спокойно, между тем удаляясь от меня в противоположную сторону.

— Куда же вы? — все так же глупо улыбаясь, спросила я.

— Дел полно. У вас — своя работа, у меня — своя.

Орлов стал снимать мокрую от пота футболку. Он перекинул ее через плечо, на котором я в этот момент заметила татуировку. На фоне факела красовалось изображение парня в бандане, с автоматом в руках. Под рисунком была выколота надпись «грозный Грозный» и какие-то цифры. Несмотря на то что память меня никогда не подводила, я все же перенесла все это художество в свой блокнот и решила обязательно выяснить, что оно означает.

— Таня! — послышалось сзади.

Обернувшись, я увидела бегущую ко мне Курбанову. Приблизившись, она спросила:

— Вы не заблудились?

Очевидно, шутить Катерине давалось нелегко, потому что когда она улыбалась, ее глаза по-прежнему оставались серьезными.

— Да вот, вашего работника решила порадовать. В каких он, кстати, с вашей матерью был отношениях?

— Если весть хорошая, — ответила Курбанова с еле скрываемой радостью, — то он должен быть ей рад, потому что мама сумела найти с Володей общий язык, они очень часто откровенничали.

— Весть действительно неплохая. Правда, окончательного ответа пока нет, но я напала на след.

Курбанова смотрела с надеждой, от предвкушения приближающейся новости у нее перехватило дыхание.

— Ваша мать приобрела жилье в Тюмени.

— Как? Зачем? Она там?

— Этого я пока не знаю. Просто известно о таком ее приобретении, а зачем, для кого куплена квартира и где сейчас находится Инна Георгиевна, пока неизвестно.

Курбанова задумалась. Лицо ее после моих слов как-то просветлело, глаза заметно увлажнились.

— Ах, почему со мной сейчас нет Алика? — вздохнула она.

Я подумала о том, что женщины иногда бывают очень странными: если верить сурковской портнихе, муж был с Курбановой далеко не ласковым, а она так о нем вздыхает.

— Может, отметим это событие? — спросила Катя.

— Нет. Кто же за меня тогда работать будет?