Грабить банк по-русски

Чигирь прыгает в воду и идет к корме. В носу баржи раздается пронзительный треск и скрип и тут же грохот врывающейся воды, заглушил вопли людей. Я встал на нары и прижался к стенке. Огромный вал воды, сметая заключенных, стойки, столы, табуретки несся по трюму. Я уперся в брусья шпангоутов и выдержал первый напор бешенной воды. С повышением уровня, напор воды уменьшался и когда уровень достиг моей груди, я отталкиваясь от неровностей борта, ощупью перешагивая с нары на нару, шел к носу. В корме вопли и судя по топоту и крикам, там открыли люк. Я у носа. Вода здесь пениться и небольшим буруном выдавливается на поверхность.

- Музыкант, - раздается где-то далеко голос Чигиря. - Музыкант, мать твою... Где ты?

Я набираю воздух и ныряю. Неровный пролом, метр на метр, расположен на левой скуле баржи. Сопротивление, поступающей воды, еще сильное, но я упорно цепляясь за стенки, выползаю наружу и тут же течение прихватило меня и понесло... В голове мутно стучат колокольчики, кажется, что легкие сейчас порвутся и чувствую, что еще немного и конец... Делаю, из последних сил, рывок на верх. Свежий воздух ворвался в легкие и от этого чуть не потерял сознание. Наконец, сознание вернулось и я увидел, что река повернулась влево и баржи из-за деревьев и кустарников не видать. Левый берег почти рядом, я подплываю к валунам и, почти без сил, падаю на огромный, гладкий камень.

Не знаю сколько прошло времени, но в чувство меня привел звук шлепков и покатившегося камня. Я не успел вернуться в воду, как человеческая фигура возникла передо мной.

- Ой, - взвизгнула она.

В джинсовых штанах, куртке, с платком на голове, стояла молодая женщина.

- Тише.

Она с испугом глядела на меня.

- Ты от куда? - спрашиваю ее.

- С баржи. А вы тоже от туда?

- От туда. Никак сбежала?

- Ага, - она успокоилась. - Как баржа тонуть стала и ее принесло под берег, нас сразу из клетушек выпустили и по сходням согнали на берег. А потом мужиков из трюма пытались вытащить, там такой ужас , и охрану почти всю туда бросили, я и бежала...

- Дура, бежать то надо на юг, а ты жмешь на север.

- Так я не знаю где север, где юг. По лесу трудно бежать, там столько деревьев повалено, кустарники непроходимые, вот и прыгала вдоль берега.

- Скоро нас хватятся, надо уходить.

Словно в подтверждение моих слов, за поворотом прогремел выстрел, потом еще один.

- Ой, - опять взвизгнула женщина.

- Ладно, мне пора идти. Тебе лучше вернуться на баржу. Раз ты не умеешь ориентироваться в лесу, то погибнешь.

- А вы куда?

- На ту сторону реки. Сейчас солдаты будут обшаривать этот берег. Вертолеты подкинут, подкрепления, так что если тебя прихватят, обо мне ни слова. Пока.

- Стойте, стойте. Можно я с вами?

- Сможешь переплыть реку? Смотри она какая.

Женщина с тревогой смотрит на тот берег, потом начинает снимать куртку, штаны и кеды.

- Вы прямо в одежде плывете? - спрашивает она.

- Нет. Тоже разденусь, а то не доплыву.

Я снимаю туфли, штаны и все заворачиваю в рубаху.

- А вы мою одежду не возьмете? Я не умею плавать с одной рукой.

Мысленно выругался и хотел послать ее к черту. Она разделась до белых трусов, без бюстгальтера и ее груди вызывающе смотрели торчком. Женщина не стеснялась и протягивала мне сверток одежды. Заметив мой взгляд, сказала.

- У нас в изоляторе не выдали бюстгальтеры. Вот возьмите одежду.

Я свернул все в один сверток, прочно перевязал рукавами рубашки и по камням запрыгал в воду.

Течение тащило меня на север, с трудом переплыл реку и опять без сил упал на камни. Женщина очутилась еще северней и добиралась до меня минут десять.

- Фу, я уже думала не дойду. Босиком так по камням трудно...

- Пойдемте в лес, там переоденемся, а то солдаты на том берегу смогут нас увидеть, когда будут прочесывать лес.

Мы проскакиваем кустарник и в лесу переодеваемся, я в мокрую одежду, она во влажную.

- Холодно как, - морщиться она.

- Сейчас согреемся, пойдем быстрее... Тебя как звать?

- Оля.

- А меня, Витя. Пошли.

Я веду ее вдоль берега реки, но только по кустарникам и лесам. Мы заворачиваем вместе с берегом реки и через ветви видим баржу. Она приткнулась у берега и поджата буксиром. Несколько больших костров дымят недалеко, видны редкие фигурки солдат, оцепивших вынужденный лагерь. Вдруг у костров раздался громкий крик, отдавшийся эхом в лесах.

- Музыкант, я тебя все равно найду.

Вдалеке застрекотали звуки. Над рекой шли на подмогу вертолеты.

- Оля, смываемся в лес.

Идем уже четыре часа.

- Витя, давай отдохнем, - запросила Ольга.

Я тоже чувствую, что это надо сделать. Мокрые кеды, похоже натерли ногу.

- Давай.

Мы выбираем поваленное бревно и садимся на него. Я тут же снимаю кеды и с наслаждением протягиваю ноги.

- Тебя за что посадили? - спрашивает она.

- Банк взял.

- Как взял?

- Так, взял и ограбил.

- Убили кого-нибудь?

- Нет. Здесь стрелять не надо было. Через машину деньги сняли.

Она не понимает, как это через машину и ее красивые брови лезут наверх. Вообще Ольга весьма симпатична и вызывает у меня доверие.

- Это понимать надо так. Залез в их вычислительную машину и все деньги в банке перевел на другой счет.