Грабли (ЛП)

"А-а-а!" кричал Фрэнк, отпустив нож, который, кстати, все еще был в моем плече, и беспомощно размахивая руками в воздухе. "Мои глаза! Мои глаза!"

Под нами была теплая лужа крови, и я знал, что она принадлежит мне. Я не мог больше продолжать. Сконцентрировавшись, я попытался выковырять одно из его глазных яблок, но это оказалось не так просто, как ему казалось, поскольку его глазницы были из чистой, плотной кости, и мне пришлось пробиваться сквозь них.

"Стоп!" прорычал Фрэнк. "Стой!"

Но потом он сам остановился.

На самом деле, он упал прямо на меня, вгоняя нож еще глубже в мое плечо, когда он рухнул.

В его спине торчал нож для стейка. А над ним, тяжело дыша, стояла Эммабель.

Сейчас, решил я, самое время потерять сознание.

Так я и сделал.

35

Девон

Я очнулся на больничной койке.

Все болело.

Все, кроме плеча, которое я совсем не чувствовала. Нахмурившись, я взглянул на него и увидел, что оно забинтовано и перевязано.

Мой взгляд блуждал по комнате, которая казалась бесконечной, от стены до стены светлые дубовые шкафы и медицинское оборудование.

Киллиан стоял перед окном, выходящим на парковку, и тихо разговаривал по телефону. Хантер сидел в кресле рядом с ним, печатая на своем ноутбуке, и я слышала голос Сэма, доносившийся из коридора.

Мои приятели были здесь.

Моей семьи, естественно, не было.

Но что меня действительно беспокоило, так это Свен.

"Эммабель".

Это было первое слово, которое вылетело из моего рта.

Киллиан повернулся, его фирменный холодный взгляд прокатился по мне, как сосулька.

"Она в порядке", - заверил он меня. "Персефоне наконец-то удалось оттащить ее от тебя, чтобы сделать несколько обследований. Врачи оставили ее у себя для наблюдения".

"Мне нужно ее увидеть".

"Она в трех комнатах внизу". Хантер поднял глаза от своего ноутбука и закрыл его.

Я посмотрела на него в упор и повторила: "Мне нужно ее увидеть".

"Ладно, ладно. Сумасшедшая сучка с нерешенными проблемами с отцом уже на подходе", - пробормотал Хантер, положил ноутбук на деревянный стол из светлого дуба и выбежал из комнаты.

Я закрыла глаза, уронив голову обратно на подушку. "Это все, что мне купила моя чертова американская медицинская страховка? Это место находится на расстоянии одной фруктовой миски от чьей-то кухни в стиле 90-х".

"Будь благодарна, что дерево, которым ты окружена, не гроб", - подрезал Киллиан.

Дверь открылась, и вошла Сэм. Я никогда не была открыто рада видеть этого парня, но сейчас я была откровенно разочарована. Я ждал Белль.

Он закрыл за собой дверь, держа в руках свой телефон. "Уверен, ты хотела бы знать, что мои услуги больше не нужны. Саймон тоже выбыл. Фрэнк мертв - благодаря ненормальной женщине, в которую ты влюблен, а о человеке, которого наняла твоя мать, Рике Лоухоне, позаботились".

Я знала, что "позаботиться" - это значит тосковать по фьордам. Бреннан был чрезвычайно плодовитым убийцей. Если мы когда-нибудь столкнемся с проблемой перенаселения в Штатах, я не сомневался, что он будет тем парнем, который это исправит.

"Мне нужно ее увидеть". Я решил просто повторять про себя, пока передо мной не поставили Белль, живую, здоровую и счастливо беременную. Тем не менее, я не мог спросить ни у кого из них, все ли в порядке с ребенком. Вопрос казался слишком интимным, и я не доверяла себе, что не разрыдаюсь, независимо от ответа.

"Персефона сейчас толкает свою инвалидную коляску по коридору", - сказал Сэм.

Инвалидную коляску?

"Проезжаем. Пожалуйста, освободите место", - прощебетала Перси. Киллиан поспешил открыть ей дверь, и она вошла, подталкивая Свена внутрь.

Эммабель выглядела усталой в бледно-голубом больничном халате. Ее руки были сложены перед собой. Под таким углом не было видно ее живота.

Персефона припарковала ее на краю моей больничной койки.

Я тяжело сглотнула, все внутри меня горело.

"Все уходите. Мне нужно поговорить с Белль".

Они все так и сделали.

Белль уставилась на меня на мгновение, медленно моргая, как будто я был совершенно незнакомым человеком.

Черт возьми, я надеялся, что она не потеряла память. Я только что совершил героический поступок, возможно, единственный героический поступок в моей жизни - в прошлом, настоящем и будущем - и мне нужно было, чтобы она знала об этом, чтобы мы могли перестать трахаться.

"Ребенок..." начал я и остановился. Какая-то часть меня боялась узнать. Я действительно видел кровь, прежде чем потерял сознание у ее родителей.

Она наклонилась вперед, прижав свою холодную, липкую руку к моей теплой руке на кровати. "Она в порядке".

Я серьезно кивнул, напрягая челюсть, чтобы не разрыдаться от облегчения, как маленькая девочка.

"Хорошо. А ты? Как ты себя чувствуешь?" спросила я.

"Я тоже в порядке".

"Прекрасно".

Молчание. Я попытался подергать пальцами, чтобы положить свою руку поверх ее. Но вся моя рука и плечо казались неподвижными.

"Меня парализовало?" спросил я разговорчиво.

"Нет". Она улыбнулась, ее глаза сияли. "Но ты под действием обезболивающих, чувак".

"Чудесно". Я устало улыбнулся.

Мы оба рассмеялись.

"Ты залез в воздуховод ради меня", - Белль поперхнулась словами. "А у тебя клаустрофобия".