Грабли (ЛП)

В четырнадцать лет я уже переспал с двумя дочерьми слуг, умудрился довести до безвременной кончины любимую лошадь отца, флиртовал с кокаином и Special K (не хлопья).

Теперь мы собирались на охоту на лис.

Я очень не любил охоту на лис. И говоря "совсем", я имел в виду чертовски много. Я ненавидел ее как спорт, как концепцию и как хобби. Я не получал никакого удовольствия от убийства беспомощных животных.

Отец говорил, что кровавый спорт - это великая английская традиция, такая же, как катание сыра и танцы Морриса. Лично я считал, что некоторые традиции на самом деле не так долговечны, как другие. Сожжение еретиков на костре было одним из примеров, охота на лис - другим.

Следует отметить, что охота на лис в Соединенном Королевстве была - или, лучше сказать, есть - незаконной. Но у людей, облеченных властью, как я узнал, были сложные и часто бурные отношения с законом. Они применяли и устанавливали его, но при этом почти полностью им пренебрегали. Мой отец и Байрон-старший наслаждались охотой на лис тем больше, что она была запрещена для низших классов. Это придавало спорту дополнительный блеск. Вечное напоминание о том, что они родились другими. Лучше.

Мы направлялись в лес, минуя мощеную дорожку к величественным железным воротам замка Уайтхолл-Корт, поместья моей семьи в Кенте. У меня заурчало в животе, когда я подумала о том, что мне предстоит сделать. Убивать невинных животных, чтобы задобрить отца.

Позади нас раздался мягкий стук Мэри Джейнс, ударившейся о гальку.

"Девви, подожди!"

Голос был бездыханным, нуждающимся.

Я откинулся назад на Дюшес, толкаясь ногами вперед и натягивая поводья. Кобыла попятилась назад. Луиза появилась рядом со мной, сжимая в руках что-то бессистемно завернутое. Она была в своей розовой пижаме. Ее зубы были украшены разноцветными ужасными брекетами.

"Я принесла тебе кое-что". Она отбросила клочья каштановых волос, прилипших ко лбу. Лу была на два года младше меня. Я находился на той злополучной стадии подросткового возраста, когда все, включая острые предметы и некоторые фрукты, казалось мне сексуально привлекательным. Но Лу все еще была ребенком. Неповоротливым и карманным. Ее глаза были большими и пытливыми, она впитывала мир глотками. Она была не совсем привлекательной, с ее средними чертами лица и мальчишеской фигурой. А из-за брекетов у нее был дефект речи, которого она стеснялась.

"Лу", - сказал я, вскинув бровь. "У твоей мамы будет припадок, если она узнает, что ты улизнула".

"Мне все равно". Она поднялась на ноги, протягивая мне что-то, завернутое в один из ее разумных свитеров с кардиганом. Я бросил ей джемпер, с удовольствием обнаружив внутри фляжку с гравировкой моего отца, наполненную бурбоном.

"Я знаю, что ты не любишь охоту на лис, поэтому я принесла тебе кое-что, чтобы... как там папа говорит? Сбросить напряжение".

Остальные двинулись дальше, войдя в густой, поросший мхом лес, окружающий замок Уайтхолл-Корт, либо не зная, либо не интересуясь моим отсутствием.

"Ты маленький псих". Я сделал глоток из фляги, чувствуя резкое жжение жидкости в горле. "Как тебе удалось заполучить это в свои руки?"

Лу сияла от гордости, закрыв рот рукой, чтобы скрыть весь металл. "Я пробралась в кабинет твоего папы. Меня никто никогда не замечает, поэтому я могу пронести много чего!" Уныние в ее голосе заставило меня огорчиться за нее. Лу мечтала уехать в Австралию и стать спасателем диких животных, окруженным кенгуру и коалами. Ради нее я надеялась, что так и будет. Дикие животные, какими бы агрессивными они ни были, все равно превосходили людей.

"Я замечаю тебя".

"Правда?" Ее глаза стали еще больше, карие.

"Перекрестись". Я почесал за ухом Герцогини. Женщинам, как я понял, до смешного легко угодить. "Ты никогда не избавишься от меня".

"Я не хочу от тебя избавляться!" - горячо сказала она. "Я сделаю для тебя все, что угодно".

"О, все, что угодно?" усмехнулся я. У нас с Лу были отношения старшего брата и младшей сестры. Она делала все, чтобы завоевать мое расположение, а я, в свою очередь, уверял ее, что она милая и заботливая.

Она охотно кивала. "Я всегда буду тебя прикрывать".

"Хорошо." Я был готов двигаться дальше.

"Как ты думаешь, ты когда-нибудь скажешь родителям, что ты вегетарианец?" - спросила она. Откуда она это узнала?

"Я заметила, что ты сторонишься мяса и даже рыбы, когда мы обедаем". Она зарыла одну из своих "Мэри Джейнс" в гальку, оттопырив пальцы ног, и смущенно посмотрела вниз.

"Нет". Я покачала головой, мой тон был холодным. "Есть вещи, которые моим родителям знать не нужно".

А потом, потому что нам больше нечего было сказать, а может быть, потому что я боялась, что папа бросит меня в дуршлаг, если увидит, что я мешкаю, я сказала: "Что ж, выпьем за выпивку".

Я поднял флягу в знак приветствия, сжал живот Герцогини своими сапогами для верховой езды и присоединился к остальным.

"О, смотрите, если это не Пош Спайс". Бенедикт, средний брат Лу, ткнул пальцем, чтобы ослабить ремешок своего шлема. "Что это была за задержка?"