Грабли (ЛП)

"Идем." Мама переплела мою руку со своей, потянув меня в сторону разросшегося поместья. "У тебя будет много времени, чтобы поговорить с Лу. Мне не терпится показать тебя всем слугам".

Но обсуждать было нечего.

Я должна была извиниться перед Луизой Бутчарт.

И ничего больше.

Час спустя я сидел за большим столом в одной из двух столовых замка Уайтхолл-Корт. Я был во главе стола. Моя семья и друзья детства окружали меня.

Меня поразило, как ничего не изменилось за годы моего отсутствия. Вплоть до клетчатого ковра, резной деревянной мебели, канделябров и цветочных обоев. Стены были пропитаны воспоминаниями.

Ешьте зелень или окажетесь в дуршлаге.

Но, папа...

Нет папы. Ни один мой сын не вырастет пухлым и мягким, как дети Бутчартов. Ешь всю свою зелень сейчас, или проведешь ночь в коробке.

Меня стошнит, если я это сделаю!

Не хуже. Рвота пойдет на пользу твоей грузной фигуре.

Оглядываясь вокруг, я не мог не жалеть Сиси и маму - даже больше, чем себя. По крайней мере, я пошел и построил себе другую жизнь. Они остались здесь, обремененные ужасным характером и бесконечными требованиями моего отца.

"Итак, Девон, расскажи нам о своей жизни в Бостоне. Такая ли она ужасная и серая, как о ней говорят?" потребовал Байрон, громко жуя пастуший пирог и мясной рулет. "Я слышал, что он мало чем отличается от Бирмингема".

"Полагаю, тот, кто тебе это сказал, никогда не был ни там, ни там", - сказал я, проглотив кусок пастушьего пирога и не попробовав его. "Мне больше нравится, когда в городе четыре времени года, а также культурные заведения". Культурные заведения - это джентльменский клуб Сэма, в котором я играл в азартные игры, фехтовал и накурился до смерти.

"А что насчет женщин?" осведомился Бенедикт, пригубив пятый бокал вина. "Как они выглядят по сравнению с Англией?"

Мои глаза встретились с глазами Луизы через стол. Она не уклонилась от моего взгляда, но и не проявила никаких эмоций.

"Женщины есть женщины. Они забавны, необходимы и в целом являются плохим финансовым вложением", - пробурчал я. Я надеялся показать, что остаюсь все тем же никчемным котенком, который сбежал из Англии, чтобы избежать брака.

Бенедикт рассмеялся. "Ну, если никто не собирается говорить о слоне в комнате, я могу сделать это сам. Девон, неужели тебе нечего сказать нашей дорогой сестре после того, как ты бросил ее на произвол судьбы? Четыре года она ждала тебя".

"Бенедикт, хватит", - огрызнулась Луиза, демонстративно вздернув подбородок. "Где твои манеры?"

"А где его?" - проворчал он. "Кто-то должен призвать его к этому, раз мама и папа не могут".

"Где герцог Солсбери и его жена?" спросила я, впервые осознав, что они не присутствовали на похоронах.

Наступила тишина, прежде чем мама прочистила горло. "Боюсь, они скончались. В автокатастрофе".

Господи. Почему она не сказала мне?

"Мои соболезнования", - сказала я, глядя на Луизу, а не на ее братьев, которых я все еще не считала находящимися на одной эволюционной шкале со мной.

"Такие вещи случаются". Байрон пренебрежительно махнул рукой. Очевидно, он был слишком увлечен тем, что в эти дни является герцогом, чтобы заботиться о цене своего нового титула.

Наступило еще одно недолгое молчание, прежде чем Бенедикт заговорил снова.

"Она сказала всем своим друзьям, что ты возвращаешься к ней, понимаешь? Луиза. Бедная птичка ездила на помолвки по всему Лондону".

Луиза грызла внутреннюю сторону щеки, вертела бокал с вином и смотрела в него, не отпивая. Мне хотелось утащить ее куда-нибудь в укромное и уединенное место. Извиниться за беспорядок, который я устроил в ее жизни. Чтобы уверить ее, что я наебал себя так же сильно, как и ее.

"Боже, ты помнишь?" Байрон гоготнул, хлопнув брата по спине. "Она даже выбрала обручальное кольцо и все такое. Заставила нашего отца заплатить за него, потому что не хотела, чтобы ты думал, что она слишком требовательна. А ты ее просто ограбил, приятель".

"Это не было моим намерением", - сказал я сквозь стиснутые зубы, не обнаружив аппетита ни к своему блюду, ни к компании. "Мы оба были детьми".

"Я считаю, что Девон и Луиза должны обсудить это наедине". Моя мать вытерла уголки рта салфеткой, хотя на ее лице не было и следа еды. "Неуместно обсуждать этот вопрос в компании, не говоря уже о похоронном обеде моего мужа".

"Кроме того, есть еще столько всего, о чем можно поговорить", - воскликнул Дрю, муж Сиси, с фальшивым волнением, ухмыляясь мне. "Девон, я хотел спросить - что вы думаете о британском ипотечном буме? Риск инфляции довольно высок, как вы считаете?".

Я открыла рот, чтобы ответить, но тут в разговор вмешался Байрон, подняв свой бокал с вином в воздух, как тиранический император.