Грачевский крокодил. Первая редакция

И дѣйствительно сѣть заколыхалась, завозилась; лодочники бросились за веревки, завели сѣть за тотъ берегъ гдѣ стояли кадушки члена Соколова, принялась тащить сѣть на берегъ… Народъ хлынулъ къ сѣти и вмѣсто крокодила весь окутанный водяными растеніями и разными раковинами былъ вытащенъ за берегъ Асклипіодотъ Психологовъ!.. Всѣ ахнули и только одинъ неизвѣстный сохранялъ полное хладнокровіе, и подойдя къ Асклипіодоту поклонившись проговорилъ:

— Сыщикъ тайной полиціи.

Всѣ изумились.

Между тѣмъ въ камышахъ продолжали раздаваться стоны и крики о помощи. «Спасите!» раздавалось съ разныхъ сторонъ. «Крокодилы грызутъ насъ!» Всѣ бросились въ камыши, но каково же было изумленіе толпы, когда на ногахъ раненыхъ, принесенныхъ изъ камышей, оказались не крокодилы, а разставленные волчьи капканы…

XVIII

Только ни третій день послѣ описаннаго Анфиса Ивановна возвратилась домой. Все случившееся ей уже было извѣстно, такъ какъ исправникъ, прокуроръ и Опасный Василекъ послѣ ловли крокодиловъ пріѣзжали къ предводителю и все подробно ей передали. Старушка все-таки ничего не могла понять изъ разказаннаго и все удивлялась зачѣмъ имъ понадобилась Мелитина Петровна и Асклипіодотъ Психологовъ, и какъ это такъ случалось, что вмѣсто крокодиловъ попался въ сѣть Асклипіодотъ — стало-быть крокодилы все-таки остались! Не понимала также Анфиса Ивановна куда уѣхала Мелитина Петровна и отчего она не подождала ее и не простилась съ нею. Но болѣе всего удивляло ее зачѣмъ арестовали Асклипіодота, тогда какъ она уладила его дѣло и прокуроръ его простилъ. Онъ даже самъ говорилъ ей объ этомъ. Пріѣхавъ домой она все слышанное передала Домнѣ, Дарьѣ Ѳедоровнѣ и Зотычу; но и тѣ тоже не поняли ничего. Но когда Анфиса Ивановна отворила комодъ чтобы спрятать серьга и брошку, которыя надѣвала къ предводителю, и когда съ ужасомъ замѣтила она что шкатулка въ которой сохранялись ея брилліанты сломана и что брилліантовъ нѣтъ, Анфиса Ивановна вдругъ прозрѣла.

— Вѣдь брилліантовъ нѣтъ! воскликнула она.

— Гдѣ жь они? подхватили Зотычъ, Домна и Дарья Ѳедоровна.

— И шкатулка сломана. Вѣдь это племянница украла!

Старики переглянулись.

— Она и есть! вскрикнулъ Зотычъ.

И онъ разсказалъ что дѣйствительно во время отсутствія Анфисы Ивановны, Мелитина Петровна входила въ ея спальню, выгнала оттуда Домну, заперлась въ спальнѣ на ключъ и долго тамъ пробыла; а когда оттуда вышла то заперлась опять въ своей комнатѣ и имъ послышался изъ комнаты запахъ дыма; они было перепугались, но Мелитина Петровнѣ вышла къ нимъ въ залу и объявила что дымъ этотъ отъ того что она жгла бумаги, а послѣ этого она уже Мелитину Петровну болѣе не видала. Въ тотъ же самый день Анфиса Ивановна получала съ почты письмо слѣдующаго содержанія: «Милостивая государыня Анфиса Ивановна. — По встрѣтившимся обстоятельствамъ я нашлась вынужденною тайно покинуть вашъ домъ и прошу васъ извинить меня, что по нѣкоторымъ соображеніямъ мнѣ пришлось васъ обманутъ. Но цѣль оправдываетъ средства, теперь, когда я далеко уже отъ вашего гостепріимнаго крова, мнѣ становится возможнымъ открыть вамъ что я вовсе не ваша племянница, вовсе не Мелитина Петровна и о вашемъ существованіи случайно узнала отъ Асклипіодота въ вагонѣ Рязанской дороги. Изъ его же разговоровъ я узнала что у васъ есть племянница Мелитина Петровна, которую вы видѣли еще груднымъ ребенкомъ и мужъ которой воюетъ въ Сербіи, а мнѣ пришло въ голову пріѣхать къ вамъ подъ именемъ племянницы. Я ѣхала совершенно не къ вамъ, совершенно не въ вашу губернію, но рѣшилась измѣнить маршрутъ и пріѣхать къ вамъ для достиженія извѣстныхъ мнѣ цѣлей. Но разчеты мои оказались невѣрными и я принуждена была перевести свою дѣятельность на почву болѣе благодарную. Такъ какъ мнѣ нужны были деньги и таковыхъ по тщательному моему розыску у васъ не оказалось, то мнѣ и пришлось распорядиться вашими брилліантами, продавъ которые я выручила лишь пятьдесятъ семь рублей сорокъ двѣ коп., каковыя деньги и употреблены мною на издержки по проѣзду. Не трудитесь меня разыскивать; я не изъ тѣхъ что вмѣстѣ съ лягушками попадаются въ сѣти. Утѣшаю себя мыслію что прочитавъ это письмо вы не будете сожалѣть о своихъ брилліантахъ, такъ какъ взамѣнъ нихъ вы получаете спокойствіе вытекающее изъ убѣжденія что крокодиловъ въ имѣніи вашемъ болѣе нѣтъ.»

— Слава тебѣ Господи! проговорила Анфиса Ивановна, набожно крестясь и складывая письмо.

— Что такое? спросила Зотычь, Домна и Дарья Ѳедоровна.

— Крокодиловъ у насъ нѣтъ.

— Ну и слава тебѣ Господи! проговорили старики тоже крестясь. — Да кто же это пишетъ-то вамъ?

— Я и сама не знаю кто, отвѣтила Анфиса Ивановна и тутъ же забыла про все происшедшее въ эти дни.