Град разбитых надежд

Они замолчали, глядя с высоты третьего этажа на ряды домишек вдоль кривых улочек. Не верилось, что двести лет назад по этой разбитой мостовой носились запряженные экипажи, а иногда и вовсе гудящие машины. Теперь механизмы остались только в часах. Паровых котлов хватало на обогрев и освещение важных объектов. Уголь, как и все остальное, экономили. Постепенно в Вермело заканчивались все ресурсы прошлых эпох, приходилось выживать на том, что выращивали в горах за городом. Им еще повезло: когда нагрянул Хаос, маги-инженеры, ныне исчезнувшие, успели прилепить барьером довольно обширный кусок горной гряды с восточной стороны. Там тоже добывали уголь, из минеральных озер выпаривали соль, на склонах пасли овец и разбивали террасы с посевами. В целом, жить можно.

Только город умирал. Джоэл чувствовал это, хотя с высоты крыши Вермело выглядел мирно заснувшим великаном. Он сплетал и пел темные сказки в антрацитовом небе, где следом от плети расходился рубец Алого Глаза. И два охотника над молчаливыми улицами ощущали себя властелинами человеческого мира. Возможно, общие мысли о величии побудили напарника на новые крамольные рассуждения:

— А что если нет никакого Змея? Что если его придумало правительство?

— Это опять из брошюр паникеров. Змей есть. От него никуда не деться. Еще скажи, что Змей нужен для «усмирения толп».

— Ну, а вдруг!

— Балбес ты, Ли, — рассмеялся Джоэл и разлохматил короткие каштановые волосы друга, сбив треуголку. Ли рассмеялся в ответ, началась короткая возня. Потом он оказался рядом, лицо обожгло горячее дыхание. Еще немного — и их губы слились бы в поцелуе, но Джоэл одернул себя и напомнил напарнику:

— Мы на дежурстве. Не по уставу.

— Все у тебя не по уставу, — обиженно буркнул Ли. — Жили бы по уставу, давно бы стали, как Верховный Охотник.

— Нет, ты точно в революционеры метишь, — уже серьезно отозвался Джоэл.

— Да нет, просто жить так надоело. И по-другому никак. Почему так, Джо? А? — в вопросе Ли прослеживалась почти детская беспомощная мольба, будто он надеялся, что друг способен дать ответ. Он слишком доверял опыту Джоэла, у которого на все находилось разумное объяснение, план действий. И молчать было невыносимо, но вопросы о Хаосе облекали немотой даже великих мудрецов прошлого и настоящего. Куда уж обычному потрепанному охотнику. Только резкая перемена в настроении напарника острой льдинкой запала в сердце, оставив рубец. Хотелось, чтобы Ли улыбался. Вот и все.

— Не знаю, — выдохнул Джоэл. — Не мы виноваты и даже не наши предки. Хаос просто пришел. И все. Не думаю, что за грехи человечества.

— В научные концепции все это тоже не укладывается. Вот и плодятся секты, чтоб их! — Ли с чувством выругался. Джоэл рассудительно ответил:

— Человеку всегда нужно объяснение. А раз его нет, то придумывают. Ладно, пора расходиться и снова лезть в проулки…

Но Джоэл не успел договорить. Спокойствие ночи раскололось.

Сперва он по обыкновению не увидел, а почувствовал. Что-то. Кого-то. Вернулось безотчетное гнетущее состояние. Оно охватывало каждый раз при появлении сомнов, точно от них исходила темная энергия. Подтверждения этому светила науки не обнаружили, но Джоэла не интересовали теории, когда это жизненное знание не раз спасало ему шкуру. Теперь волна холода и беспричинного омерзения накрыла с такой небывалой мощью, что даже Ли встрепенулся.

По улице двигался сомн. Да не просто сомн, а колоссальный сомн. Хотя пока среди ночного морока лишь вырисовывался нечеткий силуэт. Его саваном укутывали тени, существо то появлялось, то исчезало, как отражение в мутной воде. Но стылый оттиск тлена неизменно следовал за ним.

Ли потянулся к мечу, но замерший Джоэл остановил. Они бесшумно подползли к краю крыши и немедленно вкололи себе стимуляторы. Лекарства пригодились бы при любом исходе. Обостренное зрение вскоре позволило рассмотреть в общих чертах угрожающе огромный силуэт, медленно следовавший по улице всего через час после сигнала «отбой». Считалось, что в это время Красный Глаз еще не до конца вступает в свои права. Сомны обычно вылезали к середине ночи или под утро. Но это существо рассекало ночь с видом короля Вермело, как это недавно делал Биф. А не он ли обратился? Такой жалкий в человеческом обличье, такой грозный в своей воспаленной фантазии. Да и квартал подходил. Но изначальная личность твари интересовала в последнюю очередь. Охотники судорожно думали, как с таким бороться.