Град разбитых надежд

— Отправляйся домой, выспись, отдохни. Ничего, скоро выходные, ты придешь в норму, — по привычке увещевал Джоэл. С Ли обычно работало, но с Батлером их связывали только формальные деловые отношения с оттенком старой дружбы. Старший товарищ не нуждался в такой опеке, потому лишь несколько раздраженно отмахнулся:

— Обо мне не волнуйся.

— И все же я поговорю с Энн, — ответил ему Джоэл.

— Как знаешь. Поговори, — пробормотал Батлер, сплевывая разжеванную горькую кашицу из цветов черемухи.

Белый куст дневным фантомом шелестел от налетевшего ветра, по небу быстро плыли белые облака. Из кромешной черноты Хаоса, а все ж отчего-то белые, как цветы на шепчущем кусте. Как простыни, которыми укрывают любимых покойников, чтобы потом отдать тележке прокаженных. И снова мысли о скором визите в морг…

Неприятные мысли. Лишь бы не друзей так отправлять. Не Батлера, не Энн, и уж тем более не Ли или Джолин. Только не их! И так слишком многих приходилось терять, поэтому он имел право так уговаривать Батлера и даже порой сердиться на него. Они оба многих теряли.

— Разумеется, решать только тебе, — кивнул на прощание Джоэл, но понимал, что с каждым годом Батлер все больше выгорает. Возможно, именно теперь наставал его предел, Джоэл и в себе замечал первые признаки вечной усталости и безразличия к суровому ремеслу. Но расследование возникновения легендарного расшевелило и взбудоражило, посеяло сомнения, предрекая гибель Вермело. Да еще эта старуха: смерть смотрит сквозь сомкнутые веки — ее слова мучили и мешали думать. Особенно, когда в нос снова резко ударил застарелый запах мертвечины.

Джоэл резко дернул скрипучие двери, сначала внешние, распашные, потом вторые, внутренние, раздвижные. Они катались по полозьям в конце короткого коридора, по стенам которого стояли шкафы со специальной одеждой — грубыми кожаными передниками, перчатками до локтей и, конечно, масками, которые щерились огромными клювами. Здесь, в непроветриваемом помещении, запах гниения засел особенно остро. Он смешивался с ароматическими травами, которые не только не отбивали его, но даже усиливали.

— Наденьте, господин охотник, — проговорил слуга морга, который подносил коронерам и случайным посетителям все это облачение.

Джоэл сглотнул ком нежданной тошноты, нацепив жуткий клюв. Перчатки и фартук ему не предложили, так как он не собирался трогать тела. Он вообще мог бы ограничиться сухим вопросом у секретарей в фойе. Но он уже не верил записям, раз Уман старательно скрывал архивные документы. Возможно, не только их.

Джоэл вошел через раздвижные двери, дыша сквозь маску, не представляя, как разумные существа работают в таком облачении весь день. Но, что больше пугало, некоторые трудились над раскрытыми трупами без масок, лишь в повязках. Их не сшибала намертво застарелая вонь, въевшаяся в сломанные холодильные камеры и плесневело-зеленые пол со стенами.

Джоэл торопливо отыскал старшего коронера, которого узнал только по тучной массивной фигуре. Он изучал описание смертельных повреждений, рассматривая чей-то обезглавленный труп — явно жертвы обращения. Джоэл пошел к металлическому столу и спросил:

— Сегодня ночью не поступал труп некой женщины в черной шали, которая потом обратилась в сомна?

Коронер поднял лицо-клюв:

— Джоэл? По делу расследования следует сначала записываться.

— Расследование поручили не мне. Но я имею прямое отношение к этому делу.

— Обычно я не предоставляю такую информацию просто так, — протянул из-за маски собеседник. Голос представал искаженной вибрацией.

— Так сложно ответить, была старуха или нет? — вспылил Джоэл, медленно теряя терпение.

— Нет. Сегодня ночью три свежих трупа. Один из восточной части города. Другой из Квартала Шахтеров. Твой давний «клиент». Из-за него у нас третий труп, уже охотника.

В меланхолически-спокойном тоне послышалось скрытое ехидство, точно он наконец-то уел знаменитого охотника. Они-то здесь тихонько гнили вместе с трупами, пока эти типы с мечами носились по крышам в лучах славы и всеобщего обожания. Наверное, так он всегда думал, наверное, считал, будто очень приятно убивать людей.

— Напарника Батлера… — осадил Джоэл. — Я уже знаю.

— Да, — совершенно спокойно ответил коронер. Похоже, он видел столько трупов и относился к ним настолько безразлично, что ему уж точно не грозило превращение. Если ему и являлись ночами отрубленные руки и ноги вперемешку с вывороченными внутренностями, то он воспринимал это как сон о рутинной работе. Будто принятие жизни во всех ее омерзительных проявлениях лучше бережет от безумия, чем отрицание зла.

— К слову, «клиент» перед тобой, — не скрывая азартного интереса, показал на обезглавленный труп коронер. — А вон на том столе напарник Батлера.