Градгродд. Сад времени. Седая Борода

По дороге, известной как «Хлебная», вероятно, потому, что к ней примыкала полоса пшеничного поля, двигалось множество народа. Серые, изборожденные морщинами лица напоминали унылые руины, мимо которых они ковыляли; старики ежились от холода, разговоров было мало. Все посторонились, пропуская оленью упряжку. Когда скрипучая повозка поравнялась с Тимберлейнами, кто-то позвал Марту по имени.

В повозке восседали Норман Мортон, облаченный в университетскую мантию поверх мехового одеяния, и несколько других Студентов, в том числе двое уже известных Седой Бороде: лоснящийся Гэвин и молчаливый Вивиан. Мортон велел вознице остановить повозку и пригласил Тимберлейнов присоединиться к его компании. Встав на ступицы и воспользовавшись помощью Студентов, они забрались в экипаж.

— Вас удивляет, что я тоже участвую в общем развлечении? — спросил Мортон. — Видите ли, дети Баллиола интересуют меня не меньше моих зверюшек. Вообще, эта прелестная выставка питомцев приносит Мастеру кое-какую популярность, а он в ней весьма нуждается. Но ему уже не придется решать, что делать с детьми через несколько лет, когда они вырастут.

Повозка заняла удобное положение перед разбитыми стенами Баллиола. Несомненно, артиллерия полковника Эплярда нанесла им тяжелый урон. От башни остался один нижний этаж, а две большие части викторианского фасада были кое-как сложены заново из другого камня. За главными воротами высилось нечто вроде помоста, а на нем развевался флаг колледжа.

Толпа собралась огромная, таких давно уже не видели Марта и Седая Борода. Хотя настроение преобладало скорее торжественное, чем веселое, повсюду сновали разносчики, предлагая шарфы, дешевые ювелирные изделия, шляпы из лебединых перьев, горячие сосиски и брошюры. Мортон указал на человека, который нес лоток с плакатами и книгами.

— Как видите Оксфорд остается источником печатного слова до самого своего горького конца. Вот что значит многовековая традиция! Посмотрим, что предлагает этот мошенник.

У лоточника, сиплого криворотого человека, к куртке была приколота табличка: «Книготорговец издательства университета», однако большинство его товаров предназначалось — как заметил Бовин, перелистав один скверно отпечатанный триллер, — для черни.

Марта купила новую четырехстраничную брошюрку под заглавием: «С новым 2030 годом, Оксфорд!!» и, перелистав ее, протянула Седой Бороде.

— Поэзия как будто опять возвращается. Правда, тут в основном что-то вроде детской порнографии. Тебе это ничего не напоминает?

Он прочел первое стихотворение. Смесь детской наивности и непристойности показалась ему знакомой.

Человечек Голубой,
Подними рожочек свой.
Дети жалобно кричат,
А рождаться не хотят.

— Америка… — пробормотал он. За три с лишним десятилетия все имена вылетели из головы. Потом его лицо осветилось улыбкой. — Наш самый лучший друг — я так ясно его вижу — как же он называл такую чепуху? «Нелепица»! Господи, как будто совсем недавно… — Он обнял Марту одной рукой.

— Джек Пилбим, — подсказала она. Оба радостно засмеялись и одновременно произнесли:

— Память стала подводить…

На какое-то время они ускользнули из настоящего, перестали замечать угрюмые лица и гнилое дыхание толпившихся вокруг стариков. Они снова были в более чистом и жизнерадостном мире, в том суматошном Вашингтоне, который знали.

В качестве одного из свадебных подарков Билл Дайсон устроил для них поездку по Штатам. Они провели часть своего медового месяца в Ниагаре, радуясь своему незатейливому выбору, притворяясь американцами, слушая шум могучего водопада.

Там они узнали удивительную новость. Похитителя Марты разыскали и арестовали. Им оказался Дасти Дайк, пошлый комик, чье выступление они смотрели вместе с Джеком Пилбимом. Об этом аресте сообщали крупные заголовки всех газет. Но уже на следующий день первые страницы занимало описание грандиозного пожара на фабрике в Детройте.

Тот мир новостей и событий умер. Даже в памяти Марты и Тимберлейна он лишь мерцал, потому что распад затрагивал их самих. Седая Борода закрыл глаза, не в силах смотреть на Марту.

Между тем парад начался. Из ворот Баллиола торжественно выплыли различные сановники в сопровождении вооруженной охраны. Некоторые из них взошли на трибуну. Появился Мастер, немощный старец с лицом мертвенно-белым на фоне черной мантии и шляпы. Мастеру помогли подняться по ступеням, и он произнес короткую и почти неслышную речь, которая закончилась приступом кашля. После этого из колледжа вышли дети.

Первой показалась девочка. Она шагала очень уверенно и оглядывалась по сторонам. Когда в толпе раздались приветственные возгласы, девочка заулыбалась; она поднялась на трибуну и стала махать рукой. У нее не было волос, и бледная кожа покрывала шишковатый череп. Одно ухо распухло и превратилось в бесформенный мясистый вырост. Когда оно поворачивалось к зрителям, девочка становилась похожей на гоблина.

Толпа была в восторге от этого зрелища. Многие аплодировали.