Градостроитель

О дальнейших своих способностях Марвин рассказать просто не успел, так как дверь в трактир отворилась и нашим глазам предстала она. Нет, даже не так. Предстала ОНА. Судя по внешности ярая поклонница японской истории, так как на ней красовались чёрные сапоги из тонко выделанной кожи доходящие до колена, короткие чёрные же шортики, которые сильно обтягивали пятую точку девушки и держались на округлых бёдрах. Подтянутый и ничем не прикрытый животик. И топик ярко красного цвета, нескромно подчёркивающий небольшую, но упругую грудь девушки. Венчал всю композицию аксессуар закреплённый на голове. Длинные пергидрольные волосы, доходящие аккурат до шортиков, поддерживал ободок с кошачьими ушками, которые шевелились словно живые в зависимости от того на что смотрела девушка. В данный момент она своими пронзительными карими глазами во всю разглядывала нашу компанию. Небрежная чёлка опускающаяся почти до пышных ресниц, чуть вздёрнутый носик и пухленькие губки придавали её образу невинность, никак не вязавшуюся с её костюмом, а тем более с короткими клинками уютно устроившимися в своих нишах на ремне.

- Моя сиреневая зая! - прокричала она и бросилась обнимать Марвина, по лицу которого читалось, что он далеко не рад встрече.

- Зая, -ткнула в него пальцем Дульсинея, -никак низя оставлять орден на маленькую и беззащитную меня, - тут её взгляд упал на Карму.

- Глупышечка! Злюка ненаглядная! - бросилась она обнимать Карму, которая еле сдерживалась, чтобы не ударить назойливую Дульсинею. Я с Августом на пару наслаждался происходящим.

Дульсинея перепрыгивала с колен Кармы на колени к Марвину засыпая их множеством вопросов, которые судя по всему и не требовали ответа, и с каждой секундой обстановка накалялась всё больше. Пока, наконец, Марвин не взял себя в руки и не прекратил радостные метания девушки, усадив ту на стул рядом с собой.

- Привет, противный музыкашка, - поздоровалась она с Августом, а затем указала на меня своим тоненьким пальчиком и плаксиво спросила, - а это что за дядя?

- Это Фёдор Конь, любитель преподносить сюрпризы, также как и я состоящий в чёрном списке того голубенького ордена, - вежливо представил меня Марвин.

- Ага, будешь Осликом! - безапелляционно сказала Дульсинея и после небольшой паузы, за которую я успел осознать, что поколебать её мнение о себе никак не смогу, она продолжила, - ну рассказывайте, зачем позвали столь красивую и умную меня в столь плохую и странную компанию для молодой девушки хорошего воспитания?

- Усечка, милая моя, если бы я ведал, что противный музыкашка позовёт именно тебя, то ни в жизнь не дал бы этому осуществиться, но раз уж ты здесь, то слушай и вливайся в нашу небольшую компанию.

Марвину потребовалось несколько коротких предложений, чтобы описать сложившуюся ситуацию, а также объяснить ради чего всё это затеяно. Заодно успев выяснить, что Дульсинея шестидесятого уровня, а с Кармой она познакомилась в одном из данжей на низком уровне. На этом собственно разговор и закончился. Пришло время тренировок. Нужно было не только развить свои собственные навыки, но и наладить работу в парах тройках и в пятёрке. Четвёрки меня не касались, так как по общему решению в неё был включён Август вместо меня. С его магией поддержки было больше шансов, что Карма с Марвином смогут вынести соперников до того, как вынесут их.

В итоге сформировались такие команды. Двойки: Мария с Марвином и я с Августом. Тройка: я, Мария и Дульсинея. К сожалению, как выяснил ненадолго отлучавшийся Марвин, в этом году нельзя было одному игроку выступать сразу в нескольких командах, пусть это и разные уровни. Однако никто этому не расстроился, так как основную ставку решили делать на пятёрку и одиночные бои, где планировалось выложиться по максимуму.

Также мне удалось узнать назначение хила в турнирных боях, так как до этого я по сути убивал своих врагов одним ударом. Оказывается хил может на игрока нечто сродни силовому полю, которое будет принимать на себя весь урон до того момента как полностью истощится. Дульсинея, или как она милостиво разрешила всем себя называть, Усечка, навешивала такое поле равное здоровью игрока, а затем какое-то время могла его обновлять.

Начались тренировки, как началось и строительство бани. Боюсь если бы не оно, то я не смог бы дотерпеть эту неделю, которая больше была похожа на ад. Сон сократился до четырёх часов в сутки. Сознание находилось в прострации выполняя одни и те же действия как заведённое. Даже Хугин, по началу с энтузиазмом воспринимавший тренировки, на второй день не пожелал со мной идти на улицу, а остался в комнате досматривать сны.