Граф божьей милостью

Так вот, с недавних пор ломбардец стал твердить Пошону, что в скором времени сказочно разбогатеет, правда об источнике богатств ничего не упоминал. Потом вдруг пропал на несколько дней и неделю назад, действительно притащил эту цепь. Но на сохранение не отдавал, а спрятал в своей комнатушке. В тот же день Чезаре повязали за то, что он зарезал товарища, тоже ломбардца, прямо на улице. После этого Пошон по наитию обыскал комнату и найдя цепь, решил ее прихватизировать.

– Все равно он задолжал мне за три месяца постоя! – презрительно фыркнул модельер. – Опять же, неблагодарный мерзавец нескоро вернется из каменоломен. Если вернется вообще.

– Суд уже был?

– Увы не знаю, – кутюрье пожал плечами.

– Понятно, – я обернулся к боярышне и поинтересовался. – Федюнька, у тебя в подвале есть каморка с надежной дверью?

– Есть, батюшка… – Федора улыбнулась. – Куда без темницы-то. Только не лишай жизни болезного, он мне еще пригодится.

– Сир, вы меня отпустите? – жалобно поинтересовался модист, словно поняв, о чем мы с Феодорой разговариваем. – Клянусь…

– Отпущу, – перебил я его. – Но потом. А пока погостите у контессы Теодории.

– Сир, но как?!! – взвыл модельер. – Завтра маскарад, да я потеряю всех клиентов.

– Хорошо, мэтр Пошон… – я безразлично пожал плечами. – Тогда делу будет дан официальный ход. Сообщничество в тяжком преступлении, использование краденного в личных нуждах. Причем краденного у венценосной особы. Боюсь, вы не только клиентов потеряете, но и голову.

– Господи! – Пошон с размаху грохнулся на колени. – Сколько угодно и где угодно, сир. Только дайте мне возможность работать.

– Об этом будете договариваться с контессой Теодорией.

Федора торжествующе улыбнулась.

Цепь, естественно, я конфисковал. Еще чего, не по Сеньке шапка.

Ну что могу сказать по итогам разбирательства.

Информации получено много, хотя, все-равно осталось много непонятных моментов, но, при достаточно везении, вполне проясняемых. Завтра пошлю Логана к городскому прево, чтобы тот попробовал выкупить засранца, ну а дальше видно будет. Главное, чтобы Барези был еще жив, ибо тюрьмы сейчас еще тот курорт. Впрочем, и народишко покрепче будет.

Вечер прошел по-домашнему, спокойно и уютно. Ближники отправились по борделям, а я остался дома. Люблю такие моменты, правда они случаются чрезвычайно редко. Может за это и люблю.

Кормили у Федоры просто великолепно, винный погреб оказался тоже выше всех похвал. Вдобавок, боярышня приставила ко мне для услужения свою камеристку Лизетт. Вот во всех смыслах достойную девицу, прямо кровь с молоком.

Но раззнакомится поближе с бретонкой не получилось. Едва закончил вечерний моцион, как ко мне в спальню прискакали дочурки.

– Хотим поделать вам спокойной ночи, ваше сиятельство… – в один голос выпалили Екатерина и Мария.

– Премного благодарен, дамы, – я в ответ исполнил подчеркнуто официальный придворный поклон и недвусмысленно показал девочкам на дверь. – Но кое-кому уже тоже спать пора? Не так ли, благородные дамы? Брысь…

– А ска-а-азку? – плаксиво протянули девочки. – Коротенькую, коротенькую, папенька. Пожа-а-алуйста…

– Сказку? – я нахмурился. – Какая сказка, вас уже замуж выдавать пора.

– Замуж потом! – твердо ответили девочки. – А сказку сейчас. – И галопом прогарцевали ко мне в кровать. – Про маленького медвежонка! И ослика. И поросенка!

– Вот же, сорванцы… – для порядка ругнулся я. – ну ладно, так уж и быть.

Только начал рассказывать, как в дверь заскреблись и в спальне появилась Федора.

– А мне сказку, тятенька?

Ну что тут поделаешь. Пришлось и Федору принять в компанию.

Так девочки и задремали у меня в кровати. Я переселился на софу, впрочем, все равно отлично выспался.

Утром, как и планировал, отправил братца Тука с легистом в качестве юридической поддержки к городскому прево, уже было собрался провести время до маскарада в праздном ничегонеделанье, но не получилось. С визитом приперся граф де Вертю, барон д'Авогур, бастард от связи дюка Бретани от дамы Веллекье. Официально признанный и обласканный милостями, благо других сыновей у Франциска пока нет.

Приятный и умный парнишка, к тому же, я ему, в некотором смысле, обязан своей жизнью.

Но не суть.

Между «контессой» Сунбулофф и графом де Вертю, то бишь Федорой и бастардом, при ее первом появлении в Бретани, случился шикарный платонический роман. Побочный сынок бретонского государя даже бился аки лев рыкающий на турнире в ее честь и по итогам признал Федьку Дамой сердца. Но, как водится, среди нынешней знати, роман ничем не закончился. Бастарда выгодно женили на богатенькой кандидатке, а Федору я забрал в Нидерланды. Впрочем, и к лучшему, боярышня достойна большего. Посмотрим, может за венценосца какого ее отдам. Только надо поспешить, еще чуток и перестарком станет. В наше время в ее возрасте уже в подоле носят.

– Ваше сиятельство!

– Ваше сиятельство!

Мы обменялись официальными поклонами и только после этого по-дружески обнялись.