Граф ее грез

– Почему ты так думаешь? – Губы Блэка замерли на ее шее. – Для меня Мэри всего лишь симпатичная девушка, но для Лейка она воплощение красоты. Если я скажу, что ты красива, то кто ты такая, чтобы перечить мне?

Его палец стал вырисовывать узор на ее рубашке, оставляя за собой обжигающий след.

– Разве ты не веришь мне, Кейт?

Верила ли она ему? Верила ли, что он не обидит ее, не сделает ей больно, когда увидит ее уродство? Кейт отчаянно хотелось, чтобы их прикосновения длились вечно, хотелось ощутить на себе его горячий взгляд. Он заставил се чувствовать. Ей отчаянно хотелось продолжения, невзирая на зарок не пускать никого в свое сердце.

Может ли она доверять себе и своим убеждениям?

– Больше всего на свете мне бы хотелось поверить тебе, узнать, кто ты на самом деле… – Ее голос прервался.

Блэк замер, и она в отчаянии взглянула на него, проклиная себя за приступ честности. Его ресницы опустились, потом он медленно повернул ее к себе и взял ее лицо в свои ладони.

Его губы остановились в миллиметре от ее губ, после чего он почти неслышно прошептал:

– Будь осторожна, Кейт, или я никогда не отпушу тебя.

С этими словами он поцеловал ее.

Глава 14

Однажды достойный мужчина возьмет тебя в плен. Я надеюсь дожить до этого дня и увидеть все своими собственными глазами.

Джордж Саймон – дочери Кейт

Стоило их губам слиться в поцелуе, как паника, покорность, желание и страсть одновременно пробудились в душе Кейт. Когда ей было пятнадцать и учтивый сын эсквайра помог ей сесть в экипаж, она не знала, что означает это ощущение внизу живота. Когда Конпор начал добиваться ее, она тоже не знала, что волнение в животе означает желание.

Теперь она знала это, и прежние ощущения не шли ни в какое сравнение с той бурей, которую породил в ее душе Кристиан.

Он взял ее руку и сплел пальцы с ее пальцами. Сердце Кейт бешено колотилось в груди, мозг лихорадочно пытался решить, что же ей теперь делать.

Прежде она уже испытала ощущение от нескольких запретных, будоражащих кровь поцелуев, но они не оставили в ее душе яркого следа. Одни слишком влажные, другие колючие и сухие; от одних у нее сводило живот, другие не всколыхнули в ней никаких чувств.

Поцелуй Кристиана был не похож ни на один из них, его губы едва касались ее губ, позволяя ей самой сделать выбор.

В конце концов Кейт решила продолжить, но встретила лишь воздух: подняв голову, Кристиан заправил под кепи выбившийся локон.

– Идем в комнату.

Они поспешно вышли в коридор и направились к своей безопасной гавани.

Войдя в комнату, Кристиан осторожно прикрыл дверь и подошел к Кейт: обжигающий взгляд выдавал его намерения, но Кейт, вместо того чтобы сбежать, потянулась к нему. Поцелуй был сладким, нежным, похожим на поцелуй Лейка и Мэри, он обещал многое. Так пусть же обещания сбудутся!

Блэк легко коснулся уголка ее губ, середины, другого уголка, потом его пальцы окунулись в ее волосы и потянули за повязку.

– Свет, – выдохнула Кейт.

Кристиан несколько мгновений вглядывался в ее глаза, потом потушил лампу, и его руки, вернувшись к ее голове, принялись освобождать Кейт от отвратительной повязки, а она, отбросив осторожность, поцеловала его в ответ, следуя той же тропинкой, которую указал ей Кристиан.

Внезапно раздался первый удар курантов, и Кейт напряглась, а когда часы пробили второй раз, она в отчаянии прижалась к Блэку.

Его пальцы начали массировать ее шею, поцелуй становился все более жадным; тепло его тела, губ и рук являли собой полную противоположность жутким воспоминаниям о бесконечных мгновениях, когда она в ужасе осознала, что отец ее мертв и она не в силах ничего изменить, а часы продолжали отбивать похоронный звон, бессердечно возвещая о том, что жизнь продолжается.

Кристиан целовал ее в лоб и глаза, и тут Кейт поняла, что плачет.

– Расскажи мне, Кейт, почему ты боишься боя часов?

Все страхи и воспоминания потоком нахлынули на нее.

– Канделябр упал. Говорят, несчастный случай. Он ударил отца и меня задел. – Кейт коснулась своего уха. – Огромный канделябр, напольный, отец очень любил его. Мы с ним спорили в прихожей, я не хотела ехать в деревню. Если бы только я промолчала!

– Но вы могли бы оба погибнуть…

– Или мой отец все еще был бы жив. – По щекам Кейт снова покатились слезы.

– Этого никто не знает. – Кристиан чувствовал, что должен что-то сделать, чем-то помочь ей. – А при чем тут бой курантов?