Граф Лазарев. Том I

Мне повезло, хозяин усадьбы как раз скучал в одиночестве. Очевидно, дань вежливости все уже отдали, а разговаривать с этим прекрасным человеком дольше необходимого никому не хотелось. Я присел рядом с ним и восторженно произнес:

— Примите мою благодарность за такой прекрасный званый обед, Ваше Сиятельство! Куропатка была просто потрясающая!

Жмурло милостиво кивнул со скучающим выражением лица. Я продолжил строить из себя идиота.

— У вас здесь так красиво! Такие картины, ковры, заграничные диковинки. Говорят, у вас, помимо прочего, еще и прекрасные лошади!

Жмурло несколько оживился. Граф слыл непревзойденным наездником и покупал себе самых дорогих коней.

— Мы с моим кузеном просто мечтаем на них посмотреть!

О чем там мечтал кузен, я не знаю, но граф несколько секунд подумал и поднялся.

— Господа, мы идем смотреть лошадей!

Господа дружно двинулись вслед за графом. Рядом со мной возник Игорь.

Графские конюшни оказались большими и ухоженными, не в пример нашим. Повинуясь приказу Жмурло, конюх с помощником вывели на манеж четырех жеребцов, один другого лучше. Если продать одного такого коня, пожалуй, наша усадьба может безбедно жить пару месяцев. Граф легко вскочил на вороного жеребца, проехался взад-вперед и спешился. Конь стрельнул в меня злобным взглядом.

— Прекрасно! — сделал я большие глаза. — У вас потрясающий конь, сударь! Но, знаете, мой конь не хуже. Я даже осмелюсь утверждать, что он обскачет вашего.

Жмурло насмешливо поднял бровь.

— Буран обскачет Алмаза? О, я видел вашего жеребца. Он красив, конечно, но на скачках почти бесполезен, вы уж меня простите.

— О нет, сударь, я недавно купил себе нового коня. Поверьте, он потрясет вас одним своим видом. Игорь, выводи! Вот он, мой быстроногий скакун! — гордо объявил я.

Управляющий, как мы и договаривались, вывел из гостевых конюшен Инцитата. Граф аж присел. Конь и правда поражал одним своим видом.

Быстроногий скакун, конечно, немного отъелся за последние дни, но все равно отчаянно напоминал суповой набор. По сравнению с холеным черным конем графа Инцитат казался сущим недоразумением.

По толпе аристократов сначала пронесся удивленный вздох, потом кто-то хихикнул. Потом откровенно заржал, но тут же прикрыл себе рот рукой. Граф просто-таки побагровел от такой наглости.

— Правда же, красавец? Уверен, мой конь обгонит вашего.

— Если это шутка, граф, то она неуместна, — сквозь зубы процедил Жмурло.

— Что вы, это совсем не шутка! Я верю в своего коня.

— Алмаз не проиграл ни одного заезда.

— Инцитат тоже, — парировал я. Думаю, так оно и было: вряд ли говорящий конь когда-либо в них участвовал. — Предлагаю пари. Ваш конь против моего. Скачем один круг, побеждает тот, кто приходит первым. Если я выиграю, то прошу в награду передать мне права на достопочтенного Швотенберца вместе с его гномами, лошадьми и шахтёрскими инструментами. У нас как раз открывается золотая шахта, в которой некому работать.

— А если проиграете? — едко спросил граф. — Насколько я знаю, ваш Род в последнее время испытывает некоторые финансовые проблемы, разве вам есть, что ставить?

— Ставлю шахту, — объявил я. Глаза Игоря округлились. Об этой части плана я управляющему не рассказывал. Ну а что мне еще ставить, в самом деле?

Во взгляде Жмурло загорелся хищный огонек. Я почти видел, как золотые монетки звенят и перекатываются в его голове. Граф заглотил наживку.

— Вы пытаетесь меня обхитрить, граф? Вы же сами понимаете, что ваше пари безумно.

— Никакой хитрости, — тут же заверил я. — Побеждает тот, кто приходит первым, никаких подводных камней, никаких дополнительных условий. Так вы согласны?

Жмурло смерил меня пристальным взглядом и протянул руку.

— Идет. Хотите лишиться шахты, так воля ваша. Граф Бехтеев, засвидетельствуйте, пожалуйста.

— Ты что делаешь?! — зашипел мне на ухо Игорь, когда мы вместе с лошадьми двинулись в сторону скакового поля. — Совсем сдурел?!

— Успокойся, у меня все под контролем.

У графа все было устроено с размахом. Скаковой круг, прямо как на ипподроме. Я прикинул, сколько же все это богатство стоит.

Круг был небольшим, километра полтора. Отлично, для моего плана как раз подходит. Я вскочил на коня, склонился к его уху и прошептал:

— Ты все помнишь?

— Помню, но, милостивый государь, это ведь бесчестно…

— Морковка, Инцитат, — напомнил я. — Морковка или кастрация, выбор за тобой.

Конь покорно пошевелил ушами.

Слуга объявил старт, и вороной конь графа ринулся вперед. Инцитат мгновенно отстал от него метров на двадцать. Но тут мой скакун заржал, и конь графа остановился, как вкопанный. Неожиданно развернулся и понесся на нас.

Граф гневно завопил и стегнул коня, но тот, не обращая внимания, пер прямо на Инцитата.

Мой гордый скакун в последний момент отшатнулся, развернулся и лягнул соперника по яйцам. Раздалось ржание, черный конь взвился на дыбы, сбрасывая седока. Я, не обращая внимания на доносящиеся сзади проклятия графа, ринулся вперед.

— Что ты ему сказал? — спросил я, когда мы пролетали поворот.