Граф Лазарев. Том III

Я заметил, как из-за столика с закусками на нас смотрит князь Шереметьев. Неодобрительно.

— Выходите, граф Лазарев, будем драться. И на этот раз ваши фокусы вам не помогут.

Я равнодушно пожал плечами.

— Ну драться так драться. Если вы хотите снова получить по морде…

Бискар побагровел, как помидор. Гости с интересом следили за разыгрывающейся сценой.

Сзади кто-то кашлянул. Княгиня Шереметьева поднималась с изящного стульчика, на котором сидела. При этом она трогательно опиралась на руку сына и кряхтела, словно ей было тяжело вставать. Все-таки ловко эта дама при желании умеет разыгрывать из себя немощную старушку.

— Вы в моем доме, барон Бискар, потрудитесь вести себя прилично. Дождитесь окончания приема и покиньте наши владения, потом делайте, что хотите. Никаких дуэлей здесь я не потерплю!

В голосе бабули звенел метал, которому позавидовали бы многие короли. Бискар гневно взглянул на нее, явно собираясь возразить, но потом все-таки передумал. Даже у этого надутого индюка осталось какое-то чувство приличия.

— Граф Лазарев, я буду ждать вас после окончания приема. Обговорим место и время. Надеюсь, вы не струсите и не улизнете.

— К вашим услугам, — снова пожал плечами я. — Это будет даже забавно.

Бискар круто развернулся и демонстративно отошел на другой конец зала, чуть ли не прижавшись к стене. Кажется, если бы барон смог пройти сквозь нее, он бы это сделал, лишь бы оказаться от меня подальше.

Поскольку бесплатный цирк закончился, дворяне начали терять к нам интерес. Вот-вот распорядитель должен был объявить следующий танец.

Я направился к своему любимому столику с закусками, но тут меня поймал холеный мужчина с небольшой бородкой, добродушной улыбкой на лице и лукавыми глазами. Чем-то он напоминал барона Турчанинова, только более аристократическую версию.

— Вы ведь Виктор Лазарев, верно?

Я кивнул.

Незнакомец протянул руку, на которой красовался массивный перстень.

— Граф Сокольский.

Я пожал ее, срочно выуживая сведения о Сокольских из своей мысленной картотеки. Сведений практически не оказалось.

— Каким судьбами в столице?

— Да так, приехал по делам, — туманно ответил я. Не рассказывать же, что я здесь по поручению Императора.

— Признаться, я о вас наслышан. — Сокольский широко улыбнулся. — Вы стали весьма обсуждаемой личностью. Завели себе дракона, начали добывать золото, водите дружбу с Императором. И все это за неполных два месяца.

— Ну, насчет дружбы молва преувеличивает. Его Величество просто давал мне несколько поручений.

— О, не преуменьшайте свои заслуги. — Граф добродушно похлопал меня по плечу. — Ходит слух, вы помогли самой Тайной Канцелярии, а это дорогого стоит. Говорят, вы женитесь.

— Через три недели. Я бы пригласил вас, но, боюсь, вам на нашей скромной церемонии будет неинтересно.

— Похвально, похвально. Негоже такому серьезному человеку иметь одну жену. Вам надо поднимать Род. Увеличивать, так сказать, его численность и магический потенциал, а женщины этому очень даже способствуют. Если вы понимаете, о чем я. — Сокольский подмигнул. — К тому же, я слышал, баронесса Турчанинова не только красива, но и умна и обладает сильным Даром. Да еще и дочь богатого отца.

Я снова кивнул. Интересно, что надо от меня этому человеку, который о моей жизни осведомлен лучше меня самого?

— Знаете, что бы кто ни говорил, а это важно, — продолжал разглагольствовать Сокольский. — Разумеется, любовь — это прекрасно, но, когда в браке еще и сливаются капиталы, молодой семье это идет только на пользу. Как говорит один мой друг, надо сначала выбрать подходящую девушку, а потом уже влюбляться в нее. — Сокольский хохотнул. — Вам бы еще третью жену для комплекта. Тоже умную и из благородных, чтобы было все как у людей.

Я насторожился. Обычно таким тоном говорят: «Вот если бы вам еще машину. В кредит в нашем банке, прекрасные условия, кстати, всего 300% в месяц».

— О, а вот и моя дочь! — Сокольский обернулся к девушке, которая подходила к нам от столика с напитками. — Настасья, познакомься, это граф Лазарев. Тот самый, о котором говорит вся Москва.

Девушка была симпатичной. Лицо с тонкими чертами обрамляли кудрявые тёмные волосы, уложенные в аккуратную прическу. Бирюзовое платье с длинным шлейфом и глубоким вырезом очень шло к ее зеленым глазам. Ее можно было бы смело назвать красивой, если бы мне упорно не мерещилась огромная, сияющая неоновыми буквами надпись у нее на лбу: «Хочу замуж».

Настасья, смущенно потупив глазки, подала мне ручку для поцелуя. Я взял ее и легко приложился губами. Кулон с изумрудом, висящий на длинной серебряной цепочке, словно бы невзначай качнулся, привлекая внимание к весьма соблазнительному декольте, Настасья зарделась. Я почувствовал себя в капкане.

— Правда, красавица? Гордость Рода, отрада отца и матери! Жаль, графиня приболела, а то б вы увидели, в кого она пошла такая статная.

Сокольский положил дочери руку на плечо, ненавязчиво заставляя ее сделать шаг мне навстречу.