Граф, Мак и Стром

— Я живу, — с завыванием начала она, — на высокой ледяной горе, вместе с моими сестренками-халявами. И когда какой-нибудь нерадивый студент зовет нас, мы прилетаем на вызов, чтобы помочь ему-у…

Она вытянула в сторону Славика руки и изобразила зомби. Не очень убедительного.

— Правда?!

Неужели он узнал тайну, за которую все студенты, прошлые и будущие, отдали бы все самое ценное?

— Неа, — зевнула Халява, — Неправда. Я прикалываюсь.

— А правда: где ты живешь?

— Много будешь знать — сам будешь экзамены сдавать, — Халява зевнула еще раз, — Спать хочу.

Она запрыгнула обратно на подоконник и улеглась на раскрытой зачетке, поджав коленки:

— На ночь меня в холодильник положи — мне на морозе спится лучше, — сонно сказала Халява напоследок и закрыла обложку.

Славик остановившимся взглядом смотрел на лежащую перед ним зачетку, совершенно обычную. Ничто не говорило о том, что из нее может вылезти маленькая Халява в желтом сарафанчике. Ничто не говорило и о том, что сейчас Халява спит внутри… Он осторожно, как кроватку с младенцем, перенес зачетку в холодильник и положил на полочку.

Теперь совершенно ничего не напоминало о неожиданном ночном визите. Ничего… Кроме табачного дыма и лежавшего на столе окурка, с красными следами маленьких губок.

* * *

— Присаживайтесь, Силантьев, — преподавательница высшей математики Марина Анатольевна, известная также под «ласковым» прозвищем Свинцовая леди, указала на парту, — Тяните билет.

Славик аккуратно положил на край стола зачетку и посмотрел на кучку билетов. Ладно, хотя бы равномерно разложенных: ходили слухи, что один из преподавателей на старших курсах любил на пересдаче сложить билеты стопочкой и ласково предлагал тянуть. Или оставлял один и говорил: «Выбирайте».

Ну что за человек Леди… Можно подумать, ей самой хочется сидеть тут с ним вдвоем — больше-то никого на пересдаче не было — дала бы какой-нибудь билетик попроще… А еще лучше — поставила бы законную тройку и отпустила с богом…

Славик выдохнул и взял билет.

Ну еще бы… Номер тринадцать, кто бы сомневался.

И вопросы в билете — как на подбор. Не знаком практически ни один.

Остается последняя надежда…

Преподавательница подвинула к себе зачетку и раскрыла ее. Со страниц зачетки спрыгнула бодрая Халява.

Все такая же: с красным бантиком в косичке, желтым сарафанчиком и голубыми глазами. Все с тем же ростом в ладонь.

Значит, не померещилась…

Ожидая экзамена Славик успел убедить себя, что вчерашнее появление Халявы ему приснилось.

Не приснилась.

Халява, судя по всему, невидимая для Свинцовой Леди, подмигнула Славику, показала розовый язычок, перешагнула через руку преподавательницы, подошла к лежащему на столе мобильному телефону и пнула его ногой.

Телефон зажужжал. Марина Анатольевна поднесла его к уху:

— Алло. Да… Да… Хорошо.

Она положила трубку:

— Повезло тебе, Савельев. Я выйду ненадолго. Сиди, готовься.

Дверь закрылась, стихло цоканье каблучков по паркету коридора.

— Ну? — Халява вскарабкалась на монитор выключенного компьютера и сидела, болтая ногами.

— Что «ну»? — Славик уже успел посмотреть на стол, в надежде обнаружить на нем что-нибудь, что могло помочь в сдаче экзамена. Все, что он увидел — стопку учебников по высшей математике. Сверху издевательски синел тот самый, который и без того лежал у Славика в сумке.

— Эх, молодежь… — Халява спрыгнула вниз, подошла к стопе и постучала по ней пальчиком, — Что наблюдаем?

— Уче… Ух ты!

Славик коршуном налетел на учебники и выдернул из-под них толстую, в 96 страниц тетрадь с красной обложкой, на которой разборчивым почерком было написано «Высшая математика. 1 курс. 1 семестр. Лавин А.В.».

Аркаша Лавин был зубрилой из зубрил, умный, как курс высшей математики и скучный… как курс высшей математики. Он ходил абсолютно на все лекции, записывал каждую четким — хотя и бисерно мелким почерком — и не сдать экзамен, имея на руках его лекции было просто невозможно.

— Откуда она здесь? — спросил Славик Халяву, лихорадочно перелистывая клетчатые страницы, — Ты подстроила?

— Вот еще. Он сам потерял в коридоре, когда сессию закрыл. Там, в конце, содержание написано.

— Знаю, — Славик действительно был в курсе этой Аркашиной привычки.

Та-ак… Вот они, родненькие. Вот первый вопрос, вот второй… А вот и задача. Пусть не такая, но почти такая же.

По спине протопали маленькие ножки: Халява забралась на шею к Славику и с любопытством заглядывала через плечо.

— Еще вон те две темки запиши: однородные дифференциальные уравнения первого порядка и признак Лейбница.

— Зачем? — Славик и без того строчил так, что из-под ручки скоро должен был пойти дымок.

— Леди обязательно их спросит дополнительно.

— Откуда ты знаешь?

— Халява я или кто?

— А успею.

— Успеешь. Халява я или кто?

Халява спрыгнула на парту, уперла руки в боки и грозно нахмурилась.

— Халява, Халява… — Славик продолжал писать…

* * *

— Ура! — Славик вскочил в пустынный и гулкий коридор и звучно поцеловал зачетку, — Вот она, троечка!

— Бумажки, значит, целуют, — сварливо заявила Халява, болтавшая ногами на Славиковом плече, — А как поцеловать спасительницу, так ведь нет…