Граф Никита Панин. Из истории русской дипломатии XVIII века.

В вопросе об освобождении крестьян, уже волновавшем умы русских политиков, Никита Иванович занимал умеренные позиции. С одной стороны, передовая общественная мысль осуждала крепостное право, и теоретически с этим нельзя было не соглашаться. Но, с другой стороны, ликвидировать крепостное рабство было в тогдашних условиях практически невозможно - любое правительство, решившееся на такой шаг, было бы немедленно сметено. Что, по мнению Панина, можно и следовало незамедлительно сделать, так это смягчить жестокость крепостничества. Государство должно активно регулировать отношения между помещиком и его крестьянами. Необходимо было ужесточить наказания помещикам, злоупотребляющим своей властью, запретить продажу крестьян поодиночке, ограничить размеры барщины и оброка.

Что же касается политики иностранной, считал Панин, то это лишь средство для достижения других, более важных целей государства. От внешней политики требуется обеспечить благоприятные условия для внутреннего развития страны. Петр I наверняка думал так же. И хотя ему пришлось много воевать, делал он это не из любви к воинской доблести, а потому, что должен был уничтожить сильного и опасного врага. Труды царя-преобразователя не пропали даром. Россия теперь достаточно сильна, чтобы защитить себя от любой опасности, но вмешиваться в чужие дела, отстаивать чужие интересы и брать на себя лишние обязательства - это для нее непозволительная роскошь. Следовательно, во внешней политике надо руководствоваться двумя главными правилами, а именно: избегай войн, в особенности наступательных, и по возможности не вмешиваться в споры между другими государствами

Трудно сказать, насколько глубоким было влияние идей Панина на будущую императрицу, но вот что показательно. После его возвращения в Петербург в дневниках Екатерины впервые появляются размышления о политических вопросах.

Когда Панин развивал перед Екатериной свои взгляды он вряд ли преследовал какие-либо политические цели. Для него Екатерина была всего лишь одинокой и обиженной немецкой принцессой, усердно вчитывающейся в сочинения французских "князей философии" в надежде хотя бы духовно возвыситься над своими оскорбителями. Она была достойна помощи, сочувствия, и только. Никаких прав на императорскую корону у Екатерины не было. Официальным наследником престола был ее муж, великий князь Петр Федорович. Этим правом он обладал и по крови, так как был внуком Петра Великого. У него унаследовать корону мог лишь его сын, Павел. Был жив еще один потенциальный претендент - царевич Иоанн Антонович, внук царя Ивана V, много лет назад заточенный Елизаветой в Шлиссельбургскую крепость. С точки зрения обычая, традиций, просто здравого смысла в этой череде претендентов на престол ангальт-цербской принцессе не было места. Екатерина думала иначе.

За годы, проведенные в России, она многому научилась. Она хорошо знала двор, тайные пружины государственной власти и в совершенстве овладела искусством придворной интриги. Ее ничуть не шокировали распущенные нравы елизаветинского двора, более того, в этом отношении она не считала нужным отличаться от окружающих. Первым ее внимание привлек молодой придворный Сергей Салтыков. Потом был польский дипломат граф Станислав Понятовский... Екатерина была неплохой актрисой и умела произвести нужное впечатление. Она старательно изучала сильные и слабые стороны окружавших ее людей, и нередко ей удавалось ловко использовать их для достижения своих целей. Екатерина хорошо понимала свое незавидное положение и все же не переставала мечтать о власти. Не только мечтать, но и всерьез готовиться к тому, чтобы стать самодержавной властительницей огромной империи. Она верила в свою звезду. В самом деле, история, в том числе и русская, изобилует примерами самых неожиданных поворотов в судьбах монархов. Рано или поздно ей удастся сделать тот последний шаг, который приведет ее к заветной цели.

Панин не мог одобрять честолюбивых грез великой княгини. Но обстоятельства сложились так, что он вынужден был переменить свое мнение. В декабре 1761 года Елизавета скончалась и на российский престол взошел император Петр III.

От нового царствования не ждали ничего хорошего. Будущий монарх успел прославиться своими шутовскими выходками, частыми попойками, полной неспособностью заниматься государственными делами и, что самое оскорбительное, пренебрежением ко всему русскому. Царствования Петра III боялись все, в том числе и Шуваловы, хотя наследник престола явно благоволил к ним. Но были они людьми деятельными и не привыкли подчиняться обстоятельствам. И вот незадолго до кончины Елизаветы Иван Шувалов встретился с Паниным и завел неожиданный разговор.

- Иные клонятся, - начал он, - выслав из России великого князя Петра с супругой, сделать правление именем сына их, Павла Петровича. Другие хотят выслать лишь отца, а оставить мать и сына. Но все единодушно думают, что Петр не способен.