Граф Рысев 4 (СИ)

Охотник нервничал. Он чуял, что за ним следят. Но никак не мог определить источник слежки. Он даже поднимал несколько раз голову и осматривал крыши. Вот только искал он человека, а не особо крупную рысь. Так что Фыра оставалась незамеченной.

Время шло, охотник уже отсидел себе ноги, поэтому поднялся, и, чтобы размяться прошёлся по своему маленькому убежищу. А затем подошел к выходу из тупика и выглянул наружу, чтобы осмотреть площадь.

Фыра слегка приподнялась. Сейчас лицо охотника было видно. Не полностью, но видно, а значит, пора связываться с хозяином и позволить ему посмотреть на охотника её глазами.

* * *

Я выпустил Фыру и вышел из дома. Пройдя немного, огляделся по сторонам, но рыси нигде не увидел. Молодец, спряталась очень хорошо. И, тем не менее, я её чувствовал. Но, именно чувствовал, а не ощущал, будто на меня охотится хищный зверь. Хотя, она охотилась не на меня, может быть, поэтому эти первобытные чувства молчали.

Недалеко от кафе, я почувствовал слежку. Вот сейчас это была именно слежка. Ощущение пристального взгляда, от которого короткие волосы на затылке дыбом встают. Я старался не дёргаться, чтобы не мешать Фыре. Если бы я стал озираться по сторонам, то преследователь начал бы нервничать, прятаться, тем самым осложнив Фыре наблюдение. Или, что ещё хуже, он заметил бы рысь, и тогда пришлось бы действовать грубо, и, возможно, лишиться части информации.

Ощущение слежки исчезло, как только я в дом Дроздова. В холле меня ждал Анатолий.

— Что скажешь? — спросил он, бросая взгляд на окно.

— Всё то же самое. — Я поморщился. — Попросил Фыру проследить. Но, не знаю, чем это закончится. Она же не охотница. Всю жизнь на всём готовом прожила. Те летяги, которых она при прорывах ловит и жрёт не в счёт. Они стаями летают, там нет проблемы выследить, подкараулить и добыть. Подпрыгивай и хватай. А можно просто на месте стоять и ждать, пока они на тебя нападать начнут. Твари же при прорывах на чужие уровни с ума начинают сходить.

— Брось, твоя Фыра очень умная. К тому же, это не просто прирученная рысь, фамильяр — это нечто большее. — Дроздов улыбнулся.

— Вот и проверим, насколько она умная и работоспособная. Потому что ей предстоит переиграть довольно опасного и далеко не глупого человека, — я, проклиная себя за слабость, дотронулся рукой до щеки. — Ладно, скоро так или иначе всё прояснится. Пошли позанимаемся.

К моему удивлению Пумова сегодня не было, и тренировку проводил только Дроздов. Я так удивился этому обстоятельству, что даже решил высказаться.

— А где ваш напарник? — спросил я учителя, который, глядя на меня фыркнул, а затем перевёл взгляд на сына.

— Вот, Толя, ты ещё не дорос до того, чтобы в обязательном порядке присутствовать на помолвке дочери начальника училища. Поэтому сегодня полдня уже отдыхаешь. А для офицеров, начиная с капитанов, посещение этого праздника добровольно-принудительное. Даже Сусликов не смог по привычке отвертеться. Женатым офицерам ещё и с женами прийти было приказано. Ох, и не завидую я им, — Дроздов закатил глаза.

— Почему? — Младший Дроздов недоумённо перевёл взгляд на с отца на меня.

— Толя, если бы я твоей покойной матери сказал, что мы должны быть на торжестве у начальника училища за два часа до непосредственно торжества… Думаю, ты в итоге остался бы сиротой.

— Два часа — это жутко мало собраться туда, где все дамы будут стараться друг друга перещеголять. И, знаете, что-то мне говорит, что будущая тёща Чижикова придумала подобный подлый ход. Чтобы на общем фоне они с дочерью блистали. — Я задумался, а потом добавил. — Страшная женщина. Не зря Чижиков сбежать от тебя хотел.

— От меня ещё никто не сбегал, — мрачно заметил Толя. — Ладно, полковник на помолвке. У него, наверное, к счастью, жены нет, так что шанс остаться сегодня в живых довольно высок.

— Это ты сейчас к чему? — спросил его отец.

— Мы заниматься сегодня будем? — Спросил Толя, вопросительно глядя на отца.

— Да, даже не знаю, чем вас занять. Давайте, спарринг устроим что ли. Без Пумова рукопашка теряет смысл. Я не смогу как следует поправить ошибки. А вот бой с мечами вполне смогу откорректировать.

И тут я поплыл. Перед глазами образовалась пелена, голова закружилась, а щека загорела так, словно на неё кислотой плеснули. Пошатнувшись, нащупал за спиной лавку и сел.

— Женя, что с тобой? — встревоженный крик раздался откуда-то издалека, и, сквозь пелену, я увидел перед собой расплывающееся лицо Анатолия и в тоже время какой-то глухой закуток, затерявшийся между домами.

Постаравшись сосредоточиться на том, что хотела передать мне Фыра, я усилием воли отогнал силуэт обоих Дроздовых и моргнул, стараясь быстрее адаптироваться к кошачьему зрению. На улице было ещё недостаточно темно, поэтому силуэты не были видны слишком отчётливо. Да и серо-чёрная гамма цветов сбивала с толку. Но, несмотря на неудобство, я сумел разглядеть согнувшегося пополам человека, стоящего возле выхода из тупика.

Он слегка постанывал, держась рукой за щеку, на которой стремительно проявлялся узор, практически такой же, как и у меня, только полностью законченный.