Граф Рысев

— Я не против, — ответила она, и я повалил её на кровать. Надо будет действительно попробовать ещё раз нарисовать эту Алёнушку, как я планировал, лежащую на смятых простынях. Но потом, может быть утром. Сейчас же у нас будет, чем заняться.

Глава 12

— Бой!

Стоящий напротив меня парень сделал шаг вперед. У него в руке был зажат нож с довольно широким, чуть изогнутым лезвием. Стоял он на полусогнутых ногах, и шаг сделал, не распрямляясь. Я шагнул навстречу, из такого же положения. В правой руке у меня был зажат такой же нож, а левая рука поднята, словно я прикрывался ею, как щитом.

Парень сделал выпад, я резко отклонился в сторону, левой рукой перехватывая его руку, держащую оружие . Рывок на себя, и я перекидываю его через бедро, а затем резко приседаю на колено, придавливая его руку ногой, и обозначаю удар ножа в горло.

— Стоп!

Я встаю на ноги, убираю нож в ножны на поясе и подаю руку сопернику. Он хватается и легко поднимается с земли. Весь бой занял от силы десять секунд, но мы оба дышим, как загнанные лошади. Одет парень странно: темно-зеленая в светлых пятнах косынка на голове, только завязана не на подбородке, как селянки носят, а сзади на затылке. Такой же раскраски балахон. Точнее не балахон, а широкий комбинезон, такой может на нормальную одежду надеваться. На его лицо была нанесена краска в виде вертикальных и горизонтальных полос. И что-то мне подсказывает, что я одет так же, и раскрашен не хуже. Хоть и не вижу себя со стороны.

К нам подходит высокий офицер, хватает мою руку и поднимает её вверх.

— Победитель — Евгений Рысев!

Со всех сторон раздались приветственные крики, громкий свист и довольно редкие аплодисменты. Но я не видел, кто меня приветствует, радуясь моей победе, хотя самого меня почти разрывало от гордости. Пожав противнику руку, который при этом похлопал меня по плечу, я начал разворачиваться и…

Резко распахнув глаза, проснулся. Долгое время лежал, пялясь в потолок, и пытаясь в изломанных линиях теней, которые появлялись благодаря тусклому свету ночника, найти ответ на терзающий меня вопрос: что, вашу мать, я только что увидел? Я не произвожу впечатление хорошего бойца, но приснившийся мне сон невозможно придумать, каким бы богатым воображением я не страдал. Это было больше похоже на воспоминание. Воспоминание чего?

Сев в постели, обхватил голову руками. Я это помню. Помню, как пахла трава, что она была очень скользкая после прошедшего недавно дождя и берцы скользили по ней. Помню, что переживал, потому что в финальном бою мне достался очень неудобный противник, не сильный, а именно неудобный, потому что у нас с ним была одна школа и мы часто спаринговали друг с другом, знали все приёмы, которые каждый из нас мог продемонстрировать.

Но я, хоть убей, не могу вспомнить ни где это было, ни как зовут того парня.

— Ваше сиятельство, — я повернулся и посмотрел на растрёпанную Алёну, которая приподнялась, придерживая одеяло у груди.

Я пристально рассматривал её, а потом потянулся за блокнотом и карандашами.

— Ложись, и открой грудь, — приказал я ей. — Да, вот так, руку под голову.