Граф Сен-Жермен

«Гаага, 29 апреля 1760 года.

…Западные ветра задержали английский пакетбот в Хеллевутслёйсе вплоть до двадцатого числа. Благодаря долгожданным восточным и западно-восточным ветрам мне наконец-то доставили свежие письма из Лондона двадцать первого числа. Мы, вероятно, не сможем получить никаких новостей из Англии, пока не переменятся эти ветра…»

Поэтому Сен-Жермен прибыл в Англию только 22 апреля, о чем можно узнать из письма прусского посла при английском дворе барона фон Книпхаузена и английского посла Митчелла королю Фридриху II: [163]

«Лондон, 22 апреля 1760 года.

Сир,

…Мы только что узнали, что граф де Сен-Жермен появился в Англии, прибыв сегодня на пакетботе, но не для переговоров, а в поисках убежища от жестокой расправы, грозящей ему со стороны герцога де Шуазёля, за тот шаг, который он предпринял в Гааге. Это еще одно доказательство доверия, которое ему до сих пор оказывает министр, и его преданной верности венскому двору, которую он публично продемонстрировал, принеся последнему эту жертву.

Сир,

Преданные и верные слуги и подданные Вашего Величества

Б. фон Книпхаузен Митчелл»

Сен-Жермен несколько дней провел в Харидже, куда доставил его почтовый пакетбот — тогда это был тихий и маленький портовый городок на левом берегу широкого устья реки Стоур, в графстве Эссекс, [164]— и только потом выехал в Лондон на быстроходном экипаже, запряженном шестеркой лошадей, который назывался «летучей машиной» и мог покрыть за сутки с небольшим 28 лье, отделяющих Харидж от Лондона. Граф приехал в английскую столицу между 26 и 27 апреля 1760 года. [165]

В этот же день, 27 апреля, один из оставшихся в Гааге друзей и почитателей послал вдогонку внезапно уехавшему графу Сен-Жермену письмо, которое до него не дошло, а потому и сохранилось в архивах: [166]

«Амстердам, 27 апреля 1760 года.

Мсье,

Гром, грянувший среди ясного неба, поразил бы меня меньше, чем новость о Вашем отъезде, которую я узнал в Гааге. Я рискнул бы всем и предпринял бы все возможное, чтобы засвидетельствовать Вам мое почтение лично, так как мне небезызвестно, что Вы — величайший Владыка Земли, и я угнетен только тем, что гнусные люди смеют причинять Вам беспокойство.

Я слышал, что против Ваших миролюбивых усилий были употреблены золото и интриги. Сегодня я уже могу вздохнуть с некоторым облегчением. Я слышал, что мсье д'Аффри в этот четверг уехал ко двору, и надеюсь, он получит то, чего заслужил, предав Вас. Я считаю именно его причиной Вашего долгого отсутствия и моего горя.

Если Вы думаете, что я могу быть Вам хоть в чем-то полезен, рассчитывайте на мою преданность. У меня есть только моя жизнь и мое оружие, и я с удовольствием отдам их Вам.

Граф де ла Вату».

В этом письме особенно поразительно не просто очевидное глубокое уважение, а необычайная фраза «le plus grand Seigneur de la Terre» — дословно «величайший Владыка Земли».

Получив сообщение д’Аффри об отъезде Сен-Жермена в Англию, Шуазёль в это не поверил: