Граф Суворов. Том 2

— На выход! Следующая группа, заходим, не задерживаемся, а то так до вечера тут проторчим! — покрикивая говорил Строганов. — Вышли, взяли ленточки, повесили на шею и радуемся! Сегодня день вашего второго рождения. Хотя можете считать и новый год. Да… не тормозим, кому плохо — к медикам.

Взяв положенную ленточку, я повесил камень на шею. Благо крепление было, и озираясь по сторонам вышел в коридор. Почти сразу стало заметно что остальные тоже оглядываются в попытках разглядеть, а что там, у других. Но я сумел сдержаться, пока не выйдут первые знакомые одноклассники.

Хуже всех пришлось во время резонанса Максиму Краснову. Наш изобретатель, предложивший заложить мины из гранат на полигоне, был ядовито зеленого цвета. Его под руки выволокли два медбрата и усадив на скамью попросили присмотреть пока тому не полегчает. С моей помощью, тошнота у Макса прошла быстро, и он даже повеселел, показывая полученный кристалл.

Затянулась вся процедура до позднего вечера, и в процессе стало понятно, чего нас не кормили с утра — многим было плохо. Никого не вырвало, но скорее, потому что нечем было. В процессе парни, да и девчонки, все же начали хвастаться своими камнями, и как-то сразу выяснилось, что мой хоть и не слишком длинный, но достаточно толстый. Да и по длине, не меньше, чем у большинства… Другое дело — какой-то обшарпанный.

У остальных камни во многом были отполированные, даже огранённые, а у меня… В общем как украшение он точно бы не смотрелся, а из-за толщины еще и пинал был существенно здоровее. Впрочем мне, судя по всему, достался не самый большой алмаз. По крайней мере у второкурсников с этим было по лучше. Странно, конечно, что пенал для удержания такой здоровый, но опять-таки — толщина. Наверное, в ней все дело…

— Стройся! — скомандовал Василий, когда с процедурой наконец было покончено. Нас вновь вывели на стадион, Роман толкал какую-то речь, но к этому моменту все мои мысли, да и не только мои судя по тому, как одногруппники держались за урчащие животы, сводились к еде. И «Ура» мы скорее кричали не принятой присяге и успешно пройденной инициации, а скорому ужину.

—Александр! Суворов! — услышал я окрик, когда мы уже начали строиться для возвращения в столовую, и узнав по голосу Марию отошел к ней, махнув товарищам чтобы шли дальше.

— Да, вашбродие, что случилось? — спросил я, вытянувшись по струнке, но взгляд то и дело возвращался к идущим на ужин одногруппникам.

— Не волнуйся, ничего с ними без тебя не случится. — улыбнувшись сказала Мария. — Идем, его сиятельство хочет лично поздравить тебя с инициацией и принятием присяги. Я рада что мне довелось работать со столь талантливым и смелым молодым человеком, уверена, у тебя впереди большое будущее.

— Благодарю. — нахмурившись произнес я. — Вы так говорите, будто больше не станете у нас преподавать. К тому же, разве ваша служба окончена?

— Нет, конечно, нет. Все строго наоборот. Меня отзывают на фронт, а у вас появится новый преподаватель и, возможно, не один. — улыбнувшись проговорила Мария. — Сейчас же я должна сопроводить тебя к графу.

— Что ж. Хорошо. — обреченно вздохнул я. — Ведите, может хоть там меня покормят.

— Уверена в поместье с едой нет никаких проблем. — произнесла Мария, и уже через пять минут мы с ней отъехали от стоянки. Вот только свернули не в ту сторону, с которой меня привез Строганов.

Двумя часами позже. Петроград. Зимний.

Смотритель счетной палаты стоял посреди кабинета управляющего дворцовыми делами. Он был в клетчатом сюртуке, глубоком поклоне и холодном поту.

— Как. — прикрыв глаза ладонью проговорил тайный советник императора. — как вы умудрились, идиоты?

— Не могу знать, ваше сиятельство. Один из распорядителей зала обнаружил пропажу после получения императорского указа. — не разгибаясь пробормотал смотритель. — Возможно это просто ошибка. Чрезмерное усердие. Вы же сами знаете алмаз порченный, лишь камень.

— Это алмаз ШАХ идиоты! — взревел советник, вскочив со своего места. — Да за его пропажу, даже если он порченный, вас на плаху отправят, и меня заодно!

Смотритель сжался еще больше, от испуга у него потекли слезы, но сделать он ничего не мог. По камерам и документам выходило что камень исчез сразу после передачи значительной части естественных «живых» бриллиантов министерству просвещения. Они партию получили и даже расписались за нее.

— Верните камень. Только тихо, пока никто не узнал. — взяв себя в руки решил советник. — У вас пять дней, до конца новогодних праздников. И чтобы ни слова! Если эта новость дойдет до его величества — первым вздернут вас.

Петроград, портовая зона.

Мужчина, ежесекундно оглядываясь по сторонам, метался между транспортными контейнерами, пока не нашел нужную букву «лямбда», начерченную мелом на одном из ребристых ящиков. Следуя условному сигналу, он зашел в узкий темный коридор, и спустя несколько минут протиснулся между контейнеров в небольшое полуподвальное помещение, которое было почти невозможно найти постороннему.

— Вы долго. — заметил ожидающий его связной, прячущий лицо за маской и капюшоном. — Как все прошло?