Граф Верховцев. Задача - выжить

Я не успел ответить, а он уже скрылся в дверях. С места не двинулся — не собирался играть с ним в догонялки. Да поведение Вяткина откровенно пугало. Во мне вдруг проснулся ребенок, который хотел спрятаться под одеяло и трястись под ним от страха.

— Ничего не понимаю! — проговорил я в пустоту.

После, подхватив со стола пару румяных яблок, пошел в свою комнату. На этот раз никаких заклинаний на двери не было. У меня уже не было сил удивляться и я просто завалился на кровать и заснул беспокойным сном. Раз за раз открывая в ночи глаза, меня мучил только один вопрос — что происходит в этом имении?

В предрассветных сумерках дрема окончательно от меня сбежала. Я встал, умылся, привел себя в порядок, зачем-то уселся за стол. Поймал себя на мысли, что нужно набросать план вопросов к Лискину. Следом мелькнуло, что я чем-то похожим уже занимался. Как раз перед ужином. Поискал нужный лист бумаги, но его нигде не оказалось. Приснилось, что ли?

В голове царила каша из разрозненных фактов, которые никак не желали складываться в единую картину. Реальность и собственные мысли сплетались друг с другом, путали меня.

Я просидел больше часа, обхватив голову ладонями, пошагово восстанавливая события вчерашнего дня. Мне пришлось каждое действие записывать ручкой в блокноте! Потому что я тут же все забывал. Но пришел к выводу, что точно оставлял какие-то заметки.

Как же все перепуталось! Записка от матери была. Факт. Что же я делал потом? Пошел на ужин? Нет. Набросал вопросы по магии? Не уверен. Расписание занятий? Теплее.

Играть в угадайку с собственным разумом? Бред!

Одним движением я скинул все книги со стола и вскочил. Внутри клокотала злость. Дыхание не помогало, а лишь распаляло меня. По волосам тут же пробежал треск от магии, замигал торшер у кровати и взорвалась лампочка в люстре.

“Магия” — прошелестело в голове.

И вдруг я понял, кто мне может помочь. Бросив на пол ручку и блокнот, я выскочил из комнаты и бросился бегом по коридору.

Глава 10

За считаные минуты я добежал до двери спальни Прокофия Андреевича. Громко постучал и прислушался. Мне никто не ответил. И из комнаты не было слышно ни единого звука. Перешел на магическое зрение — все чисто. Никаких заклинаний не было.

Аккуратно повернул ручку, и дверь распахнулась. Я осторожно заглянул внутрь. Кровать не тронута, пиджака нет, домашняя обувь на месте. И где Вяткин? Он, получается, не ночевал здесь?

Я спустился на кухню, в надежде найти его там, но встретил лишь уставшую Анну. Она с устало посмотрела на меня:

— Ваше сиятельство, доброго утра, — она низко склонила голову. — Желаете позавтракать?

— Доброе утро, Анна. Вы не видели Прокофия Андреевича?

— Он... он... — она замялась, сцепила руки в замок. — Разве не у себя? — выдавила она из себя.

— В том то и дело, что нет. Думал, он уже здесь.

Горничная еще ниже наклонила голову.

— Мне кажется, что вы не все рассказываете, Анна. Отвечайте! — угрюмо сказал я, но потом мягче добавил, — пожалуйста.

Она подняла на меня глаза, полные слез.

— Ваше сиятельство, — Анна рухнула мне в ноги, — не губите! Он всю ночь провел у меня.

Мои брови взлетели. Провел и провел, что с того. Мужчина он видный. Хотя, конечно, я бы предпочел не знать об их связи, да и что Лизонька подумает? Мне тут скандалы и разборки влюбленных не нужны.

— Прокофий, — затараторила Анна, — Он... плохо себя почувствовал, дошел до нашей каморки и упал. Всю ночь его выхаживала.

Я вгляделся в темные круги у нее под глазами. Этого еще не хватало!

— И все?

— И все, ваше сиятельство!

— Поднимись с пола, пожалуйста, — я упал на стул. — И где он сейчас?

— Когда я встала, он еще спал.

— А что с ним приключилось?

— Отравление, — она вытерла лицо ладошками, — слабость, тошнота, высокая температура. Я постаралась его подлечить. Вроде получилось. Все было очень прилично, ваше сиятельство!

Переживает за моральный облик моего учителя. Я с трудом сдержал усмешку, но потом задумался. То, что она описывала, действительно были симптомы отравления. Это у нас такие груши в саду выросли? Или то был супчик? Я постарался припомнить ужин, и память услужливо показала мне Вяткина с половником. Он сделал все, чтобы я не попробовал тот суп. Внутри все заледенело. Меня хотели отравить?

— А насколько все было плохо? — я поднял на нее глаза.

— Смертельной опасности не было. Скорее всего, съел что-то испорченное. Хотя откуда в доме такое. Так вам принести завтрак?

— Вы уже сами-то ели?

— Да, ваше сиятельство.

— Неси тогда то, что сама ела. И проверь Прокофия Андреевича, как он там себя чувствует.

Она ловко выставила на стол миску с кашей и ломоть хлеба с маслом, и поспешно выскочила из кухни. Я не стал привередничать и за несколько минут смел все. А потом пошел искать Михаила. Сколько уже времени не могу до него дойти! Все время кто-то отвлекает.

***

Старший по дому мирно дремал в своей кровати, когда я постучал в его спальню. Резко распахнув ее, он переменился в лице, будто с трудом сдерживая ругательства, и растянул губы в улыбке.