Граффити любви (СИ)

— Да, вроде как, учитель мной доволен, — перевела я взгляд на Никиту. В этот момент ему позвонили.

— Мое прекрасное семейство, вы тут посидите, а мне нужно поговорить. С работы звонят.

— Ага, понятно.

— Тут что-то связь плохо ловит, я на улицу выйду.

Никита вышел и очень долго не возвращался, а потом мне пришло СМС.

«Попрощайся со своим учителем, Пикассо»…

Глава 11. Похищение учителя…

Я прочитала сообщение, и на мгновение показалось, что мне это сниться в каком-то кошмарном сне, а потом я поняла, что в прямом смысле теряю сознание. Темнота поглотила мой разум. Очнулась я уже в квартире Никиты и услышала голоса.

— Скорее всего, это друзья Славика, но они слишком далеко зашли. Мне нужно найти Терминатора, — говорила Дакота. Я едва разлепила ресницы и поняла, что действительность свинцовыми оковами сжимает мне сердце. Я осторожно встала и неуверенно шагнула в сторону кухни, на которой за столом сидел мой отец, Борис Грачев и Дакота. Все посмотрели на меня.

— Лучиана, приляг. Врач сказал, что ты, возможно, проспишь до утра, — пояснил мой отец.

Вид, вероятно, был у меня плачевный. В глазах читалась безысходность, бледное лицо, но я собрала все свои внутренние силы, какие оставались, и четко осознала, что нужно срочно что-то делать.

— Никиту похитили друзья Славика, и я знаю, что Костя Светлаков участник этого похищения. Он угрожал мне недавно. Я говорила Никите, но он не придал значения моим словам. Они отделались со своим другом условным сроком с подпиской о не выезде. Родители смогли отмазать своих сыновей, но Славик все-таки отбывает срок, — я посмотрела на Дакоту и добавила. — Нужно выходить на связь с Терминатором, иначе будет поздно. — Я села за стол и стала искать в телефоне контакт Тимура.

— Дочка, ты еще очень слаба, и ты точно останешься дома, — мой отец явно не хотел, чтобы я в этом участвовала, но папа не знал, что и ни в таких разборках приходилось принимать участие, и я уже давно ничего не боюсь.

— Папа, ты меня не остановишь, я собираюсь разыскать Никиту и отомстить шакалам Славика. Белый и Тимати слишком далеко зашли.

— Пикассо, но ты действительно еще только недавно вышла из больницы, — возразила Дакота.

— А я сообщил в полицию, девчонки. Никита — мой друг, — пояснил Борис.

— Зря ты это сделал. В суде сидит отец Славика, и все подстроят так, что если им будет выгодно, мы Никиту больше никогда не увидим, — заключила Дакота.

Я снова и снова пыталась набрать номер телефона Терминатора и, наконец, он ответил.

— Слушаю, — отозвался мой друг.

— Терминатор, привет, — спокойно проговорила я.

— Что, Пикассо, проблемы? Просто так ты мне не звонишь никогда?

— Моего парня похитили, и боюсь, это может закончиться убийством. Теперь риск оказаться за решеткой для похитителей очень велик. Они не оставят его в живых. Действовать надо быстро.

— Сама будешь участвовать, Пикассо? Или мне предлагаешь разбираться. Только ты знаешь мои правила.

— Да, я с тобой. Со мной еще Дакота будет, — Борис указал на себя, и мой отец тоже дал понять, что пойдет на дело с нами, — и еще двое наших друзей.

— Хорошо, тачка есть? Нужно две? — отозвался Терминатор.

— Достану.

— Кто эти ребята, Пикассо, которые могли похитить твоего парня? Есть предположения?

— Белый и Тимати, может еще кто-то из их круга.

— Понятно, найдем. Сейчас связи в «Контакте» поднимем, и я жду тебя возле твоей академии через два часа.

— Спасибо, Терминатор.

— Пока не за что, Пикассо, готовь руки, будешь сама наказывать. Понимаешь, о чем я?

— Конечно, до связи, — я отключила телефон и посмотрела на Дакоту. — Почему Белого и Тимати выпустили так быстро?

— Ну как сказать, против них недостаточно улик, а ты заявление так и не написала. В момент похищения они были в масках, а то, что я сняла момент того, как они убежали с той вечеринки — это не улика. В суде посчитали, это почти не преступление. У Белого и Тимати был очень хороший адвокат. Если бы не общественность, и Славик был бы на свободе, — Катя перевела взгляд на моего отца.

— Этот город, он чрезвычайно криминальный, это не хорошо, моя жизнь навсегда разрушена благодаря преступникам из этих мест.

— Борис, у тебя есть машина? — тут же спросила я.

— Да, конечно, на парковке стоит, и машина Никиты тоже, господин Боттичелли ее пригнал, когда тебе плохо стало.

— Тогда нельзя терять времени, — отозвалась я, и все поспешили на выход.

— Лучиана, твоя нога. Ты уверена, что способна сейчас куда-то ехать? Врач рекомендовал тебе покой.

— Папа, я справлюсь, едем, — и мы поспешили к машинам. На улице было глубоко за полночь. Звездное небо и яркий месяц освещали город. Тишину нарушали изредка проезжающие машины, а на дорогу падал свет неоновых фонарей, вокруг которых кружили мотыльки.

Никита — такой светлый человек. Он особенный, и мне очень хотелось помочь ему. Из-за меня он попал в такую переделку, и я обязана была его вытащить из этого ада.

Дакота теперь была с Борисом и именно в его белый Lexus она села, а мы с папой взяли машину Никиты.

— Дочка, не переживай, мы найдем Никиту, я все для этого сделаю.