Граффити любви

Наши студенты заметно оживились, и только я хотела спрятаться под парту. «Девочки, вперед, в нашу деревню барин приехал. Давайте как-то проявитесь красавицы, а то упустите свое счастье».

– Никита Валерьевич, строго спрашиваете на экзаменах?

– Какие темы готовить?

Ну оживился народ. Правильно общайтесь, может урок так быстрее закончится.

– Ребята, все вопросы во внеурочное время, – пресек волнения в группе Никита.

В нашей группе как-то все притихли, и новый препод, с которым я изначально виртуозно испортила отношения, начал лекцию. Диктовал довольно вкрадчиво. Я успевала. По окончанию лекции все окружили его, за что я была очень признательна моим одногруппникам, и отправилась на следующую пару. Оценки у меня были самые высокие, но я не рвалась отвечать у доски. В детском доме таких не любили, а преподы меня особо не спрашивали. Я получала свои оценки только по результатам за экзамены или проекты, от которых не отвертишься, если уж тебя учитель озадачил.

Я уже сидела на следующей лекции, и звонок еще не прозвенел, когда Никита Валерьевич уверенно шагнул ко мне.

– Юная леди, пройдите со мной, – в приказном тоне заявил этот очень наглый препод. Ну все, здравствуй дедовщина.

– Окей, ведь не отвяжешься теперь, – не выдержала я.

– Никита Валерьевич, а куда вы Пикассо забираете?

– Как? Пикассо? – переспросил мужчина, уверенно взял меня за руку и вывел из аудитории.

– Говори…те – надменно отозвалась я.

– Ты не хочешь извиниться за грубость? – спросил Никита Валерьевич.

– Возможно, если у Вас есть доказательства, что я нагрубила, тогда окей, – я никому не позволяла вытирать об себя ноги, даже преподам. Они вообще со мной особо не связывались, а этот явно бесстрашным был. В словесной перепалке мне все проигрывали, и я сдаваться не собиралась.

– Тебе доказательства нужны? Ты с кем вообще разговариваешь? – ох как он на меня смотрел. Если бы взглядом можно было убивать, то я бы умерла на месте сейчас, честное слово.

– Это Вы меня спрашиваете, с кем я разговариваю? Мне кажется Вы не в ладу с собой. У меня урок, а после уроков напишите мне в вайбере, сэкономите время себе и мне.

Я попыталась вернуться в аудиторию, но Никита не позволил и снова схватил меня за руку. Не сказать, чтобы было грубо, и все-таки мне очень захотелось разбить его прекрасный нос, но я сдержалась, пока.

– Пошли к ректору. Поговорим в его присутствии, – ну конечно. Если так мне говорили, то все, считай победа за мной, и скоро Никита Валерьевич узнает почему.

– Как бы Вам не пожалеть потом об этом. Руки убрали. Не люблю, когда моё личное пространство нарушают.

– Давай пошевеливайся, дамочка.

Как же он меня раздражал этот новый учитель, но у него было право отвести меня к ректору. Я там поначалу часто бывала, за то же, и ректор особо не удивится, увидев меня.

– Павел Владимирович, это девчонка совершенно не умеет себя вести, – ректор относился ко мне хорошо. Мы даже чай вместе пили, когда я у него на даче стену в главной комнате оформляла в восточном стиле. Да, ректор знал про меня все, и мы были друзьями. Он всегда говорил, что была бы я помладше, он меня бы удочерил, и жена его не была бы против. Маргарита Ивановна все пыталась меня переделать и заставить носить платья, но я не сдавалась.

– Пикассо, снова ты? Уже успела закуситься с новым учителем?

– Владимирович, урок идет, а сегодня важная тема, и новый препод не въезжает. Перетрите с ним тет-а-тет, а я может, пойду. Давайте, после пар забьемся, и там что-нибудь порешаем. Знаете же, что не списываю, а кто мне в голову знания добавит, если я буду тут с вами разговоры разговаривать?

Никита Валерьевич от моих речей в осадок выпал, а ректор нет. Я ему как в том фильме «Джентльмены удачи» под диктовку весь словарь нашего детского дома с переводом пересказала, и ректор записал. У него был внук – тинейджер, и он не всегда понимал его, а после моих разъяснений начал с ним общаться на равных.

– Ладно, Пикассо, твоя правда, исчезни уже, – ректор обратил внимание на то, какими глазами Никита Серов на меня смотрит и усмехнулся. Дверь за мной захлопнулась.

– Павел Владимирович, и это все?

– Никита, отстань от Пикассо, не надо этого делать, а то бог накажет.

– Меня бог накажет? Вызовете ее родителей, пусть проведут беседу с этой леди.

– Родителей? Это весьма затруднительно.

– Так что же, мы так все оставим?

– Никита, она хорошо учится. У нее почти самые лучшие оценки на потоке. Да, характер Пикассо на лицо, но у нее жизнь не простая.

– Можно посмотреть ее личное дело? – спросил Никита Валерьевич.

– Оно в канцелярии, можете взглянуть. И не приводите ее сюда больше. Про Пикассо я больше ничего слышать не хочу, и не мешайте ей учиться, иначе будете иметь дело со мной.

– Что между вами, Павел Владимирович?

– Не то, что вы думаете. Я уже стар для того, чтобы заводить любовниц, но Пикассо – мой друг, и я не позволю ее обижать.

– А почему Пикассо?

– О, это длинная история. Захочет, сама расскажет. Вы учитель, ищите подход к особенному ребенку.

– Она уже взрослая.