Графика ночей

Автобуса ластик стирает толпу с остановки.
Из центра торгового люди выносят обновки.
Дверка такси приоткрыта.
Полоснуть бы по небу бритвой.
За спиною «Хрусталь, фарфор и парфюм».
Я сижу, печален и полон дум.
Жду чужую жену за улыбку и слова два,
Это всё на что есть у меня права.
Впереди «Напитки, консервы, хлеб».
И кафе, где за стойкой Борис и Глеб.
Остановка снова полна людей,
Голова же просторна, как Колизей,
Гладиаторы разных моих идей
Не вступают друг с другом в схватку.
Строчки Бродского прыгают в голове,
Даже водки не хочется, хочется быть в тебе,
Быть в твоем животе ребенком,
Плавать, припасть к плаценте,
И не знать кроме тебя никого на свете,
Не дышать,
но слышать сердце твое сквозь пленку.
Сотовый не заменит мне пуповины,
Но через него узнаю о тебе – ты прошла мимо.
Ты сидишь дома, муж ласкает твое плечо,
А на улице дождь, и на лице нежно и горячо.

14.06.06.

Паранойя

правительство преследует меня
бог наблюдает, судит, любит, мстит
без платы жизнь тебе не даст ни дня
что слезы нам – других развеселит
им не дано наш путь расшифровать
прикосновенье – гибнет мотылек
и каждый раз ты вынужден играть
по правилам, что знает только бог
и боль в груди – естественная дань
и в сердце гнев – последний мой оплот
забудешь сказки, только плоть порань
для тех, кто слеп, и зрячий – идиот
я мстил тебе, себе, любви,
но продолжал отчаянно любить
страх в этой острой боли раствори
учись без разочарований уходить

22.06.06.

Мизантропия

Встань! Победи томленье, нет побед,
Запретных духу, если он не вянет,
Как эта плоть, которой он одет!

Алигьери Данте.

Божественная комедия. Ад. Песнь 24

Вся жизнь – инстинкт.
И разум. И инстинкт.
Желания боксеры.
Мысли – ринг.
Особенно, когда нахлынут сразу.
Всё настоящее – не взять на уговоры.
И невозможно никого простить.
Прощенье – ложь.
Мы будем вечно мстить.
Но строить фразы
Так, чтобы никто, никто-никто не смог бы уловить
Все наши внутренние ссоры.
И мы не знаем, где граница
Любви и похоти,
Не знаем, где граница.
Но чем бы не дано нам было насладиться,
И это мы навеки потеряем.
Чуть отвернешься и не вспомнишь лиц,
В которые смотрелся, как хозяин.
И эта боль вонзается, как спица,
В то место, что мы сердцем называем.
И мы не знаем,
Точно в чем разнятся добро с корыстью,
И так ли пьяница далек от истины —
Не знаем.
Не знаем, где граница,
Между страданием и наслаждением.
И гению уже не повторится.
Но все же гениальность ожидаем.
И мы не знаем,
Где кончается инстинкт
И разум начинается – не знаем.
Мы логикой, как куклой, управляем.
И сердца бесконечен лабиринт.

Ни любви, ни удачи