Графиня де Монсоро. Том 2

– Очень мудро. Только выбери темницу понадежнее, с толстыми стенами и крепкими замками. Ту, например, в которой сидел коннетабль де Сен-Поль или Жак д'Арманьяк.

– О! Будь спокоен.

– Я знаю, где продается прекрасный черный бархат, сын мой.

– Шико! Это же мой брат!

– Ты прав, при дворе, во время траура по членам семьи, одеваются в фиолетовое. Ты будешь с ним говорить?

– Да, разумеется, хотя бы для того, чтобы лишить его всякой надежды, доказав, что заговоры его раскрыты.

– Гм! – сказал Шико.

– У тебя есть какие-нибудь возражения против моей беседы с ним?

– Нет, но на твоей месте я упразднил бы речи и удвоил срок пребывания в тюрьме.

– Пусть приведут герцога Анжуйского, – приказал Генрих.

– Все равно, – сказал Шико, качая головой, – я стою на том, что сказал.

Через минуту вошел герцог. Он был безоружен и очень бледен. Его сопровождал Крийон с обнаженной шпагой в руке.

– Где вы его нашли? – спросил король Крийона, разговаривая с ним так, словно герцога и не было в комнате.

– Государь, его высочество отсутствовал, когда я именем вашего величества занял Анжуйский дворец, но очень скоро его высочество вернулся домой, и мы арестовали его, не встретив сопротивления.

– Вам повезло, – сказал король с презрением. Затем, обернувшись к принцу, он спросил:

– Где вы были, сударь?

– Где бы я ни был, государь, смею вас уверить, – ответил герцог, – что я занимался вашими делами.

– Я так и полагал, – сказал Генрих, – и, глядя на вас, убеждаюсь, что не ошибся, когда ответил вам тем же – занялся вашими.

Франсуа поклонился со спокойным и почтительным видом.

– Ну так где же вы были? – спросил король, шагнув к брату. – Чем занимались вы в то время, как арестовывали ваших соучастников?

– Моих соучастников? – переспросил Франсуа.

– Да, ваших соучастников, – повторил король.

– Государь, я уверен, что ваше величество ввели в заблуждение.

– О! На этот раз, сударь, вы от меня не убежите, ваша преступная карьера окончена. И на этот раз тоже вам не удастся занять мой трон, братец…

– Государь, государь, молю вас, успокойтесь, определенно кто-то настроил вас против меня.

– Презренный! – вскричал преисполненный гнева король. – Ты умрешь от голода в одной из темниц Бастилии.

– Я жду ваших приказаний, государь, и благословляю их, даже если они приведут меня к смерти.

– Но где же вы все-таки были, лицемер?

– Государь, я спасал ваше величество, и трудился во имя славы и мира вашего царствования.

– О! – воскликнул остолбеневший от изумления король. – Клянусь честью, какова дерзость!

– Ба, – сказал Шико, откинувшись назад, – расскажите нам об этом, мой принц. Вот, должно быть, любопытно!

– Государь, я немедленно рассказал бы обо всей вашему величеству, если бы вы обращались со мной, как с братом, но вы обращаетесь со мной, как с преступником, и я подожду, чтобы события подтвердили, что я говорю правду.

С этими словами принц снова отвесил поклон своему брату, королю, еще более глубокий, чем в первый раз, и, повернувшись к Крийону и другим офицерам, сказал:

– Что ж, господа, кто из вас поведет в Бастилию наследного принца Франции?

Шико стоял, задумавшись, и вдруг его, как молния, озарила мысль.

– Ага! – прошептал он. – Я, кажется, уже понял, почему у господина д'Эпернона было столько крови на сапогах и ни кровинки в лице.

Глава 55. УТРО БИТВЫ

Над Парижем занимался ясный день. Горожане ни о чем не подозревали. Но дворяне – сторонники короля и все еще не оправившиеся от испуга приверженцы Гизов – ждали предстоящего поединка и держались начеку, чтобы вовремя принести свои поздравления победителю.

Как мы уже видели в предыдущей главе, король всю ночь не смыкал глаз, молился и плакал. Но поскольку он, несмотря на все, был человеком храбрым и опытным, особенно в том, что касалось поединков, то около трех часов утра он вышел вместе с Шико, чтобы оказать своим друзьям последнюю услугу, которая была в его возможностях.

Генрих отправился осмотреть место боя.

Картина была замечательная и, скажем без всякой иронии, мало кем замеченная.

Король, одетый в темные одежды, закутанный в широкий плащ, со шпагой на боку, в широкополой шляпе, скрывавшей его волосы и глаза, шагал по улице Сент-Антуан. Но, не дойдя шагов трехсот до Бастилии, он увидел большую толпу неподалеку от улицы Сен-Поль и, не желая подвергать себя риску в толчее, свернул в улицу Сент-Катрин и по ней добрался до турнельского загона для скота.

Толпа, как вы догадываетесь, была занята подсчитыванием убитых этой ночью.

Король не подошел к ней и потому ничего не узнал о случившемся.

Шико, присутствовавший при вызове, вернее, при соглашении, заключенном восемь дней тому назад, тут же на поле будущего сражения показал королю, как разместятся противники, и объяснил условия боя.

Получив эти сведения, Генрих тотчас же принялся измерять площадь. Он прикинул расстояние между деревьями, рассчитал, как будет падать солнечный свет, и сказал: