Графиня Грандвелл (СИ)

— Папа! Папа пришел! — девчушка с разбега врезалась в стоящего, словно монумент, Эрика. Он тут же подхватил ее на руки, с любовью и трепетом целуя маленькие розовые щечки, потрепал рыжие всклоченные волосы. Графиня с умилением наблюдала за происходящим, так как суровый лев Грандвелл на глазах превращался в податливого котенка. Эрик души не чаял в их единственной дочери и мысленно молился Пресвятой Деве даровать им деток еще.

После того, как Кейтлин родилась на свет, Деми принимала снадобья, чтоб избежать беременности. Она решила, что пока надо уделить внимание управлению графством, а через какое-то время может и решится опять. Эрик же наоборот, жаждал еще детей, ведь Грандвелл нужны наследники. И около трех месяцев назад он случайно узнал, что дражайшая супруга принимает снадобья против зачатия… Семейный скандал скорее напоминал бурю, он рычал и метался по замку, затем в ярости все флакончики с зельями вытряс на пол, безжалостно растоптав их ногами. После этого поступка Деми не разговаривала с супругом два дня, а на третий, когда она шла по темному коридору замка, Эрик ее подкараулил в самом темном месте. Крепкие мужские руки прижали трепыхающуюся графиню к стене, а прелестный ротик был запечатан жадным поцелуем, чтоб не могла ругаться. В итоге бурное перемирие закончилось в их покоях со вздохами и стонами наслаждения.

После этого происшествия Деми перестала принимать всяческие зелья и будь что будет. Пора бы уже подумать о втором ребенке.

Ужин проходил в теплой и уютной атмосфере, на столе красовался запеченный поросенок, ломти душистого хлеба и луковый пирог. В кубках уже налито красное вино, зажжены свечи в канделябрах. Резвившиеся дети жадно накинулись на еду, уж проголодались сильно после своих игр.

— Завтра на рассвете отбываю в Уинчестер, приказ короля. Сегодня получил послание, Эдуард Старший срочно собирает знать со всех графств. Времена грядут неспокойные, — Грандвелл чеканил каждое слово, а Деми лишь вздохнула с горечью. Она так не любила разлуки с мужем, томиться в мучительном ожидании Эрика.

— После смерти короля Альфреда, а также и датского Гутрума вряд ли кто-то будет соблюдать перемирие, ведь его и ранее не особо соблюдали… — Этан лишь пожал плечами, уплетая луковый пирог, который удался довольно вкусным.

— На севере Уэссекса неспокойно, полагаю, что набеги данов будут только учащаться, — Эрик задумчиво глядел на пламя горящей свечи, выражение его лица казалось напряженным. — Покойный король Альфред всячески заботился об укреплении границ, постройки крепостей сдерживают нападения врагов, но до поры до времени, пока датские ярлы не поймут, что нужно объединить свои силы вместо того, чтоб грызться между собой… Нутром чую, что это уже происходит. Король не зря так экстренно собирает военный совет.

* * *

На улице еще было темно, когда Эрик встал с кровати, поспешно натягивая свои нижние штаны. Деми потянулась, как кошечка под шерстяным покрывалом, так не хотелось покидать теплое ложе, которое хранит родной запах супруга. Но надобно вставать и проводить графа в путь, как она делала всегда. Каждый раз, когда он покидал крепость, сердечко Деми сжималось в тревоге и волнениях за этого мужчину, который стал для нее до боли родным.

Эрик накинул свой теплый плащ с капюшоном, наглухо застегнув. Деми уже также была готова, оделась поспешно без помощи горничной в шерстяное платье. На плечах графини красовалась короткая накидка-плащ из меха, фалдон, подарок Гудрун. Обычно его носили викинги, в холодную пору года эта вещь казалась графине удобной и практичной.

Во дворе крепости уже ожидали воины, которые намерены сопровождать Грандвелла в Уинчестер. Среди мужчин были верные Этан и Джон, с годами доказавшие графу свою преданность и были удостоены всяческих привилегий. Оба разжились своими поместьями и прислугой.

— Я как можно скорее вернусь, моя маленькая Деми, — Эрик сжал супругу в объятиях, отрывисто и жадно поцеловав в уста, затем нехотя отпустил, пристально вглядываясь в ее грустное личико.

— Я займу себя делами графства, чтоб меньше скучать по тебе, — попыталась улыбнуться, глядя ему в глаза. — Пусть Господь тебя оберегает, Эрик.

Граф вскочил на своего вороного коня, отсалютовав супруге жестом и пришпорил животное, помчался к воротам крепости. Сидящие верхом на лошадях воины последовали за Его Светлостью в путь.

Обычно дорога в Уинчестер занимала двое суток. Моросил мелкий дождь, погода явно не радовала. Сидеть бы у теплого камина да попивать вино либо эль, но обстоятельства вынуждают покидать уютный домашний очаг, приказ короля не обсуждается. На ночь граф с отрядом воинов останавливались на постоялом дворе одной из деревушек по дороге к Уинчестеру. Десять человек расположились в двух комнатах, Эрик отнюдь не был неженкой, в походах жил в равных со всеми условиях. И сейчас, рассевшись вальяжно на медвежьей шкуре у камина попивал эль со своими воинами, заедая мясом индейки и ржаной лепешкой.