Графиня Кейт

— Господи, Джейн, теперь ты всю ночь не будешь спать! — спохватилась леди Барбара. — Право, Джайлз, нельзя было выбрать другое время для таких разговоров! Ах, этот ребенок просто несчастье для всех нас! Божье наказание!

— Смею надеяться, что через несколько лет ты будешь думать иначе, — проговорил полковник. — Но хорошо ли ты подумала? Ты и в самом деле хочешь, чтобы девочку забрали завтра?

— Да, если только это не расстроит Эмили. Кэтрин может побыть у нас до тех пор, пока вы не закончите всех своих дел. Ты ведь не знаешь, что это за ребенок!

— Эмили приедет к вам завтра и все решит! — сказал полковник. — Я с ней еще не говорил, но думаю, она по-прежнему хочет оставить девочку у себя.

— А вы будете с малышкой терпеливы? Сделаете ее счастливой? — спрашивала леди Джейн, пожимая руку брата.

— Все, что находится возле Эмили, окружено добротой и заботой, — улыбнулся тот.

— Но хватит ли у нее сейчас сил? — волновалась больная.

— У моей жены всегда хватает сил на то, чтобы сделать счастливым другого, — ответил полковник, и слезы заблестели на его темных ресницах.

— А ты сам, Джайлз? Не будешь ли ты слишком строг с бедным ребенком, который чересчур резв?

— Я понимаю, что ты хочешь сказать, Джейн, — вздохнул полковник. — Не скрою, я был, пожалуй, слишком требователен к своим сыновьям. Но, право же, мой друг, я переменился: горе сделало меня более мягким и терпеливым.

Он помолчал минуту, а потом обратился к леди Барбаре:

— Прости меня, сестра, если мои слова показались тебе грубыми или несправедливыми! Ты всегда все добросовестно исполняешь, и, если я был раздражен, то причиной тому лишь вид запуганного и несчастного ребенка. Своей грубостью я доказал, что в моем джентльменском воспитании есть изъяны. Но мне все-таки жаль, что я огорчил тебя!

Леди Барбара, которая до сих пор удерживалась от слез, наконец разрыдалась.

— Ты прав, Джайлз! — проговорила она сквозь слезы. — Любви к этому ребенку у меня не было… Это дурно с моей стороны, и, если бы я поборола свое чувство, когда умерла мать Кэтрин, для всех нас было бы лучше. Но теперь слишком поздно! У нас уже есть свои привычки, и я не могу воспитать эту девочку и сделать ее счастливой! Пусть она живет с тобой и Эмили. Если ты, Джайлз, захочешь привозить ее к нам, то я постараюсь…

Последние слова утонули в бурных рыданиях.

— Ты хочешь, — сказал ласково полковник, — чтобы между вами больше не было ежедневных столкновений. Я понимаю это, милая Барбара. Если я хлопочу о том, чтобы взять ребенка к себе, то для того, чтобы его воспитать в любви и приучить к самообладанию. Я сам всю жизнь страдаю от того, что в детстве во мне не искоренили вспыльчивость и необузданность!

На другой день в дом сестер Умфревиль приехала жена полковника, чтобы увезти юную графиню с собой в приготовленный для них лордом Лапоэром дом.

Кейт была смирна и тиха. Она сознавала, что совершила много дурного во время своего пребывания у теток, и ей было совестно. Леди Барбара с утра была необыкновенно добра к девочке, а леди Джейн долго целовала племянницу и сожалела о том, что не могла доставить ей больше счастья.

— Ну что вы, тетя Джейн! — утешала ее Кейт. — Во всем виновато мое дурное поведение. Тетя Эмили, наверное, меня исправит. Да и может ли быть что-нибудь дурное в доме дяди Джайлза? А я вам вот что скажу, тетя Джейн: когда вы будете приезжать к нам, я буду вас катать в открытой коляске, запряженной парой отличных пони! — говорила Кейт.

Прощаясь с другой теткой, девочка искренне сказала ей:

— Тетя Барбара, мне очень грустно, что я вас так ужасно мучила!

— Мы обе были виноваты, друг мой, — с достоинством ответила леди Барбара. — Может быть, еще придет время, когда мы лучше будем понимать друг Друга!

Оказалось, что дядя Джайлз с первым поездом отправился в Олдбороу и повез с собой два ящика и шаль. А вечером в дом Лапоэров он вернулся не один. С ним приехала… Мэри Вардур! Полковник уговорил ее поехать на несколько дней в Лондон, чтобы присмотреть за двоюродной сестрой, пока все не будет окончательно устроено, и переговорить с миссис Умфревиль насчет характера девочки и насчет того, что именно требуется для его исправления.

Через несколько дней Кейт увидела и лорда-канцлера, которого нашла совершенно таким же человеком, как и все смертные. Верховный судья спросил у девочки, у кого она хотела бы жить: у полковника Умфревиля и его жены или у леди Барбары и леди Джейн? Нетрудно догадаться, что на это ответила юная графиня.

Тогда было решено, что Кейт станет жить с дядей Джайлзом и тетей Эмили в замке Кергвент, где постепенно обучится всему, что требует от нее высокое положение. Перед отъездом из Лондона миссис Умфревиль подыскала для своей воспитанницы милую молодую гувернантку, которая могла бы стать девочке и подругой, и наставницей. Кроме того, тетя сказала, что после Рождества к ним приедет Сильвия, чтобы брать уроки у гувернантки вместе с Кейт.