Графиня Монте Карло

Юноша в униформе открыл дверь автомобиля и, краснея от восторга, протянул руку, помогая молодой красавице выбраться из серебристого «порше — бокстер». Потом он сел за руль и, представляя себя миллионером, перегнал машину на парковку. А почему бы и нет? Он наверняка разбогатеет. Зачем напрягаться, учиться и работать? Достаточно сделать несколько шагов и попасть в сказочный мир, где крутится колесо фортуны. Ему-то уж точно повезет, потому что ему это надо больше всех. Он достоин этого потому, что молод и ненавидит богатых и сытых. Впрочем, не всех. Встречаются иногда женщины, которые достойны его. Но они тоже стервы — раз не обращают на него никакого внимания.

Аня подошла к банкомату с единственной целью — узнать, разблокирована ли кредитка. Наличных денег она взяла с собой немного. Хватит лишь чтобы пообедать в уличном кафе да плеснуть в машину пару десятков литров бензина. Карточка вошла в прорезь, и — о чудо! автомат принял ее. Она решила проверить остаток на счету. В конце концов, это ее деньги — пускай не большие, но подаренные отцом. А то, что дает дон Луиджи или графиня Радецкая, брать неловко.

На дисплее появились цифры. Сначала Аня подумала, что это сбой в программе. Этого просто не может быть — более полутора миллиарда франков, то есть почти двести миллионов долларов. Тут она вспомнила, что Шарманщиков говорил про деньги, которые ей положили на счет, про какую-то фирму. Но не может быть, чтобы у нее было такое состояние!

К Ане подошел менеджер отеля, которого она уже видела несколько раз.

— Проблемы, мадемуазель?

— Нет, все в порядке.

Он не узнал ее. В лоток посыпались купюры. Аня сняла со счета пятьдесят тысяч франков, и администратор решил, что она пришла играть.

— Прошу Вас, мадемуазель.

Он согнулся в поклоне. И Аня, которая не собиралась идти в зал казино, вдруг вздрогнула и, повернувшись спиной к выходу, пошла туда, куда указывал головой согнувшийся в поклоне менеджер.

Она только зайдет, посмотрит на зал, в котором они провели с отцом последних несколько вечеров перед тем, как расстались навсегда, до дня их последней встречи в тюремной больнице.

Вечернее солнце пробивалось сквозь шторы, закрывающие окна, все накрыла расслабленная лень. Даже крупье, запуская шарик, второй рукой прикрывал рот, чтобы скрыть зевоту. Всего несколько игроков. Вот столик, за которым они сидели с отцом, но крупье уже другой, того уже не может быть здесь. Бледная дама в горностаевом палантине, рядом с ней мужчина лет сорока — элегантный, в белом смокинге, скорее всего альфонс: он делает мелкие ставки на цвет и, судя по всему, угадывает редко. Рыжий юноша сидит, прижимаясь к мулатке, профессию которой выдает обилие светло-изумрудных теней над глазами. Парню вряд ли больше восемнадцати, и он впервые вырвался из дома без родителей. Откуда он — из Англии?

Аня подошла и посмотрела.

— Блин! — сказал парень по-русски.

Ей вдруг захотелось пообщаться на родном языке, но мулатка, затянувшись сигаретой, выпустила струю дыма ей под ноги. И все-таки Аня не ушла. Подумав, она села за стол.

— Делайте ваши ставки, господа, — зевнул крупье.

Аня открыла сумочку, достала несколько купюр и положила на зеро.

— Десять тысяч франков на зеро! — объявил крупье.

Альфонс поставил на красное. Рыжий парень тысячу на черное, а потом взглянул на Аню, поставил стофранковую фишку рядом с ее банкнотами. Дама в горностае положила две купюры на первую треть.

— Ставки сделаны, ставок больше нет.

За барной стойкой две девицы глушили мартини: похоже, они только сейчас, под вечер закончили работу. Лица у них были опухшие, и желания пообщаться с девушками ни у кого не возникало. Впрочем, никого и не было.

— Зеро! — объявил крупье.

«Кто-то поставил на зеро, — подумала Аня, — господи, что я выиграла.»

— Блин! — повторил рыжий парень. Он уже пожалел, что поставил слишком мало.

Крупье подвинул к Ане выигрыш. Денег было много.

— Все на зеро, — сказала Аня.

Альфонс посмотрел на нее с интересом, а когда она случайно поймала его взгляд, изобразил восторг. Девушка резко отвернулась, словно обожглась.

— Два раза подряд на «зеро» не выпадает! — с видом знатока объяснил рыжий юноша мулатке.

Сказал по-английски, но та, наверное, не поняла ничего. Крупье усмехнулся, дождался, когда дама в палантине положит еще пару тысяч на первую треть. Альфонс поднес к губам тысячефранковую фишку, поцеловал ее, взглянул на светловолосую красавицу, протянул руку к «зеро», но отдернул и поставил на «чет».

— Ставки сделаны, господа. Ставок больше нет!