Графиня поневоле (СИ)

Мой объевшийся груш муж был уже изрядно пьян.

Глава 3

Принесла нелегкая, — подумала я, с нескрываемым неудовольствием поворачиваясь к Сморчкову. Цепкие руки держали меня на удивление крепко, учитывая его состояние.

— Идем, — возбужденно задышал он мне на ухо, кося глазами на выход из парадного зала.

Меня затошнило.

— Подожди меня здесь, — стараясь шептать в тон, произнесла я. — Я только сбегаю в дамскую комнату, приведу себя в порядок.

Руки моего преследователя неохотно разжались. Я, воспользовавшись дарованной свободой, устремилась подальше от «любимого». Напоследок он игриво шлепнул меня пониже спины:

— Возвращайся скорее, твой Вася горит от нетерпения…

Не буду перечислять все нецензурные выражения, что роились в моем мозгу, пока я пересекала парадный зал, сшибая по пути гостей. Вася, чтоб тебя… Вася!

Добравшись по темному коридору до уже знакомого бухгалтерского кабинет я дрожащими руками принялась отстегивать верхнюю юбку — пышную и длинную. Наконец то мне это удалось. И я осталась в мини-юбочке, тоже пышной, но зато короткой и не мешающей передвигаться.

С запоздалым сожалением я подумала о том, что можно было надеть под верхнюю юбку и леггинсы — убегать от суженого было бы еще удобнее, но что есть, то есть. Главное, со мной деньги в виде карты и связь в виде телефона.

Я открыла окно и посмотрела вниз. Бухгалтерия располагалась на первом этаже, как и парадный зал ресторана. Что ж, прыгать невысоко, я справлюсь. Наверное...

Раз-два-три! И я отважно прыгнула вниз, чтобы… тут же потерять сознание.

Пока я лежала под окном бухгалтерии, мне приснилось, что опаздываю на первую пару в институт. А в МГУ довольно строгие преподаватели, дающие поблажки лишь в исключительных случаях. Не буду уточнять, в каких именно. Я-то все сдавала честно…

Так вот, опаздываю я, значит на экономику к Марфе Ильиничне Шварц, и понимая, что старая дева, злая и вечно недовольная, обязательно поставит мне незачет, из последних сил прыгаю, открывая ногой дверь в аудиторию… А там стоит почему-то мой отец со строгим лицом, а из-за его спины выглядывает Сморчков и пальцем указывает в мою сторону, говоря:

— Взять ее!

На этом месте я вздрогнула и очнулась. Голова болела дико, но ноги и руки вроде были целы. Я ощупала голову, крови не обнаружила. Зато шишка была, и немаленькая.

Охая и кряхтя, я уселась, оглядывая место, куда приземлилась. Конечно же, я приложилась головой о камень. Эх, надо было заранее осмотреть место будущего побега, но на это у меня не было ни времени, ни возможности.

Вверху в ярко горевших окнах парадного зала мелькали темные фигуры гостей, играла музыка. Судя по всему, веселье шло полным ходом, отсутствия невесты никто не заметил. Вспомнив про Сморчкова и то, что тот скоро кинется меня искать, я встала и поковыляла к выходу из ресторанного парка. Мне необходимо было выйти на загородную трассу, а уже оттуда вызвать такси до дома.

Казалось бы — чудесный план. Вот только не учла я, что пролежала под окном довольно много времени. И не дождавшийся супругу муженек уже идет по следу…

Но пока я этого не знала, преодолевая в темноте садовую дорожку. На парковке стояло много машин, и если бы я была умнее, заранее оставила бы здесь авто. Но к сожалению, почему-то все умные мысли посетили меня только сейчас. Стараясь оставаться незамеченной, я принялась красться кустами, не решаясь выти на освещенную парковку. Тем более, там были люди: я разглядела парочку охранников, еще несколько гостей разговаривали перед тем, как разъехаться.

Вот и ворота. Я уже видела их впереди: железная трехметровой высоты преграда манила меня долгожданной свободой. Осталось сделать буквально десять шагов, и я достигну выхода. Придется, конечно, на какое-то время мелькнуть в освещенном пространстве, однако всего лишь мелькнуть, возможно, меня никто не заметит.

Я решилась. Уже занесла ногу, чтобы смело шагнуть из кустов, как вдруг почувствовала в правом плече острую боль. Кто-то схватил меня за руку и теперь выворачивал ее!

Кричать я не посмела. Вместо этого развернулась и уставилась на лицо… Сморчкова, сразу же узнав его по очкам с прямоугольными линзами, поблескивавшим в темноте. Муженек молча выворачивал мне руку и тяжело дышал. Как он умудрился подобраться ко мне незаметно?!

— Отпусти! — вложив в это слово всю свою ярость, произнесла я. — Больно же!

Сморчков с улыбкой садиста продолжал свое черное дело.

— Я сейчас заору! — предупреждающе прошипела я. — А когда сюда все сбегутся, скажу, что ты пытаешься меня убить!

Выкручивать мою конечность мерзавец перестал, однако руку не отпустил.

— И куда это мы собрались? — с нехорошей улыбочкой поинтересовался он. — Далеко?

— К маме! — мотнула головой я, сдерживая слезы. Голова раскалывалась, а теперь еще и вывихнутое плечо болело. — А что? Она, между прочим, тяжело больна!

— К маме, значит, — протянул Сморчков. — А ты не забыла, что теперь замужем и прежде чем уйти куда-то, должна сначала спросить меня?

— Что? — это было так нелепо и по-средневековому, что я даже рассмеялась. — Я не твоя рабыня!