Графиня Солсбери

Рыцари, приготовившись к вылазке, взяли с собой триста самых метких лучников и велели открыть ворота, ближайшие к осадным орудиям. Как только ворота раскрыли, лучники рассеялись по равнине, ведя стрельбу с привычной меткостью; охрана, не успевшая спастись бегством, полегла у орудий, перебитая длинными стрелами атакующих. За лучниками следовали рыцари: боевыми топорами и тяжелыми мечами они быстро изрубили на куски самое большое и самое грозное из орудий. Другие рыцари обливали обломки смолой и поджигали. Потом лучники и рыцари бросились к баракам и, прежде чем французы успели занять оборону, ворвались в лагерь врага, разбрасывая кругом горящие головни; поэтому очень скоро, в десяти разных местах сразу, запылало пламя и повалил густой дым, и это возвестило горожанам о том, что вылазка удалась на славу. , Английские и бретонские рыцари добились всего, чего хотели. Они в четком порядке начали отход, когда увидели, что прямо на них несется отряд французов, которые, наспех вооружившись, кинулись за ними в погоню, громко крича и вызывая на бой. Тогда английские рыцари пустили в галоп своих боевых коней, а Готье, наоборот, остановился, заявив, что ему будет стыдно слышать, как прекрасная дама станет Приветствовать его, называя нежным другом, если он возвратится в город, не сбросив на землю нескольких наглецов, что за ним гонятся; сказав это, он развернул коня, обнажил меч и двинулся вперед на французов. Увидев это, братья де Ленондаль, мессир Ив де Трезегиди, мессир Галеран де Ландерно и некоторые другие последовали его примеру, и закипела настоящая битва: свежие воины из французской армии Приходили на помощь боевым товарищам, Готье де Мони и его соратники были вынуждены отступить, что они и сделали в полном порядке, оставив позади себя множество убитых и раненых французов, но немало и своих людей. Подойдя ко рвам и наружным укреплениям, английские рыцари повернулись лицом к противнику, чтобы дать время рассеянным по равнине лучникам вернуться в город. Тогда французы решили преследовать английских стрелков, но лучники, оставшиеся в городе, выскочили на крепостные стены и обрушили на нападавших такой град стрел, что те в свой черед были вынуждены отойти на расстояние вне досягаемости стрельбы, оставив на поле сражения превеликое число людей и лошадей. После этого бретонцы и англичане беспрепятственно укрылись за заграждениями, а у подножия ведущей в замок лестницы рыцари встретили графиню: она хотела своими руками снять с каждого шлем и расцеловать всех в благодарность за оказанную ей огромную помощь.

В ту же ночь осаждавшие поняли, что подошедшие к врагам подкрепления не позволят им взять город, и на военном совете решили, что придется снять осаду и идти на соединение с его светлостью Карлом Блуаским; наутро французы ушли, провожаемые криками и насмешками бретонцев и англичан. Подойдя к замку Оре, они рассказали обо всем, что произошло под Реном и почему они сочли нужным срочно снять осаду. Его светлость Карл Блуаский не стал их бранить за отступление и, не нуждаясь во вновь прибывших войсках, послал мессира Людовика Испанского осаждать город Биньян, принадлежащий графине.

Мессир Людовик двинулся в дорогу вместе с кавалькадой рыцарей и в полдень первого дня пути вышел к замку Конке. Это была хорошо защищенная крепость, находившаяся на стороне графа Монфорского, а командовал ею рыцарь из Ломбардии, опытный и отважный воин по имени Мансион. Мессир Людовик не пожелал пройти совсем близко от бретонского гарнизона, не попытавшись взять реванш за поражение под Энбоном. Посему он приказал сделать остановку и готовиться к штурму. Но защитники замка сохраняли хладнокровие и, когда французы подошли к крепостным стенам, так великолепно отбивались, что до наступления ночи противник ничего не мог добиться. Тогда мессир Людовик приказал бить отбой и повелел своим войскам окружить крепость.