Графоманы не плачут

– Я знал, что это только нечистой силе или инопланетянам возможно такую агитацию развернуть! – не выдержал Ложкин. – Разве ж это видано, чтобы в нашей России столько кроликов и на халяву раздавали?! – вопросил он. – Да ни в жисть! – сам же и ответил.

С ним все согласились. Халяву русский люд любит. Но вот всё больше получать, а не раздавать.

Но тут Грубин спохватился, что самое главное-то Кузька ещё не сказал, и с сожалением в голосе спросил:

– Так что, всё теперь? Скоро этот ваш Армагеддон начнётся?

– Да, мы-то что… – проговорил в наступившей тишине Удалов, – а вот внуков жалко, не пожили ведь ещё, – и он с дедовской любовью прижал Максимку к груди.

– Да что ему будет-то? – осведомился Кузька, воспользовавшийся ситуацией и стащивший мёд у зазевавшегося Ложкина. – Пусть живёт. Чего ему помирать-то? – разрешил он, вылизывая остатки мёда из банки.

– Это как это почему?! – возмутился Удалов. – Армагеддон ведь! Всё, конец людскому роду! Я хоть и атеист, но тоже наслышан, – гордо заявил он.

– Так не нашли ведь… – вздохнул Кузька. – Иначе чего бы я тут прохлаждался?

– А и правда, с чего бы это вы объявились, когда остальные ваши сородичи убрались восвояси? – спросил молчавший до сих пор Лев Христофорович.

– Так крючкотвор-то тот напоследок, с досады видать, шепнул Сатане, что есть место похуже Ада – Земля ваша. В ссылке я тут, если по-вашему. Аж до Армагеддона. Пока не найду его… этот… – Последние слова Кузька произнёс с такой тоской в голосе, что у собравшихся даже слёзы выступили от сострадания.

Первым опомнился Максимка, вырвавшись наконец из дедовых объятий:

– Так ты что, у нас теперь жить будешь?! Вот ведь здорово! – и от такой радости он чмокнул пригорюнившегося чертёнка в нос.

Профессор Минц тем временем протёр очки и солидно резюмировал:

– А следующая попытка, значит, через тысячу лет будет, как я понимаю?

Чертёнок кивнул в ответ.

– Значит, товарищи, будем жить! – не очень жизнерадостно возвестил Лев Христофорович.

– А беспорядки кто за них убирать будет? – Удалов с досадой кивнул на Кузьку.

– Ну, как-нибудь потихоньку… – ответил Минц. – Ведь главное, Корнелий, в том, что жизнь продолжается!

К весне улицы города были приведены в порядок, в квартирах восстановлен уют, но события милленниума навсегда вошли в анналы истории Великого Гусляра.

А Кузька так и остался жить в доме на Пушкинской. Вместе со Львом Христофоровичем Минцем. Правда, пришлось его отучить от привычки материться во гневе. Да и соседи его полюбили, парень он оказался работящий, старухе Ложкиной бельё помогал стирать, с Максимкой Удаловым уроки делал, да и в домино отменно играть умел.

Про его поиски всу уже стали забывать, когда однажды Удалов, проходя мимо памятника Землепроходцам, заприметил в руке одного из легендарных героев города некую подозрительную вещь. Подойдя поближе, он с ужасом обнаружил, что в огромном кулаке зажата мелкая безделушка с двумя переплетёнными кольцами. Он тысячу раз видел этот памятник раньше, но как-то не обращал внимания на эту деталь.

Удалов протёр глаза, потрогал странный предмет, попытался выдернуть. Однако два кольца составляли единое целое с памятником.

Тут-то он и вспомнил, что памятник делали в точности по картине какого-то древнего живописца, запечатлевшего на холсте уход землепроходцев. Картина та хранилась в городском музее, да при очередном пожаре в хранилище погорела. Елена Сергеевна, бывшая в то время директором музея, страшно горевала тогда: реставраторы так и не смогли полностью восстановить полотно.

Поздно ночью Удалов вышел на улицу, вооружившись мастерком и ведром с раствором. Озираясь по сторонам, он тихонько подкрался к памятнику.

«Нам-то ладно, а вот внуки…», – прошептал он и принялся за работу.

Скульптор из него был никудышный, но каменщиком Удалов был признанным. Не прошло и получаса, как два кольца в руке землепроходца исчезли, сменившись шляпкой гриба. И в последующие годы многие туристы неизменно задавали вопрос: зачем уходящему на покорение Сибири и Аляски нужен с собой гриб? На что молодые городские экскурсоводы так же неизменно отвечали, что тоска по родине, мол…

А профессор Минц нашёл неожиданное применение Кузькиному появлению в городе. В июне он заявил, что ретрогенетика ещё поможет человечеству, и что им уже начата подготовка к опыту для научного подтверждения теории о том, что все демоны пошли от падших ангелов.

Но это уже другая история…

01.01.2001 (Кир Булычёв)

10-11.03.2001 (Владимир Кнари)

Мёртвый город (хроника истерии)

8 часов до

Людей на улице было немного. В этот час каждый старался либо замкнуться в себе, оставшись наедине с одиночеством и пустотой, либо же предаться самым низменным и похотливым желаниям, которые до этого пытался затолкать подальше в своё естество. Да и не любой решится выбраться на улицу в такую метель.