Грамматика цивилизаций

Все эти характерные для колониальной эпохи детали напоминают об успехах в данной области креольской Америки, которая для англичан и французов ассоциируется прежде всего с Антильскими островами, в частности с Сан-Доминго и Ямайкой, где вначале производили сахар, а затем кофе. Но те же процессы характерны и для других регионов. Повсюду наблюдалась удивительная смесь примитивного, средневекового, рабовладельческого и капиталистистического укладов. С денежной экономикой были связаны только владельцы плантаций сахарного тростника, мельниц, серебряных рудников и золотоносных песков; рабы и обслуга не имели к ней никакого отношения. Возникали своеобразные античные семьи, где отцы семейств обладали правом распоряжаться жизнью и смертью членов своих семей и прислугой. Повсюду можно было увидеть хозяйский дом, возвышающийся над хижинами рабов. Для возникающих городов была характерна следующая картина: двух- или трехэтажные дома богачей (колониальная Бразилия), лавки торговцев, убогие жилища бедняков, которые в сегодняшней Бразилии называют фавелами (более распространенное название в других местах бидонвили).

Освободившись от испанского и португальского владычества, а также от зависимости от торговцев Кадикса и Лиссабона, Латинская Америка попала после 1822–1823 гг. в кабалу от капиталистов всей Европы, прежде всего Англии, которые беззастенчиво эксплуатировали ее богатства. В своих отношениях с европейскими банкирами и промышленниками новые независимые государства обнаруживали удивительную наивность. Так, Лондон продал в 1821 г. Мексике оружие, с которым англичане одержали победу в битве при Ватерлоо.

В то же время Латинская Америка продемонстрировала большую, нежели в прошлом, открытость для европейской иммиграции, которая перестала быть почти исключительно испанской или португальской; вначале приток иммигрантов был невелик (артисты, интеллигенция, инженеры, деловые люди), но затем, после 1880 г., их численность резко возросла, чему способствовало налаживание регулярного пароходного собщения между Европой и Южной Америкой. Именно морские суда обеспечили массовый приток на континент итальянцев, португальцев, испанцев, не говоря уже о тысячах и тысячах выходцах из других европейских стран.

Распределение иммигрантов было неравномерным: они расселились по южной части Бразилии, к югу от параллели Сан-Паулу (Бразилия той поры была обращена скорее к северу), по территории Аргентины и Чили. Иммиграция не сразу, но довольно быстро разрушила на этих обширных пространствах старый общественный уклад, начала заселять сельскую местность. То, что не удавалось сделать «доктору правоведу» (вспомним роман Гальегоса), оказалось по силам иммигрантам. Именно иммиграция сформировала современную Бразилию, современную Аргентину, современную Чили. До 1939 г. путешественник из Европы мог внезапно обнаружить то здесь, то там кусочек прекрасной Италии или трудолюбивой Германии (в Рио-Гранде или Санта-Каталине), чьи жители оставались верными немецкой цивилизации, далекой матери Родине, ее драматической истории.

Именно иммигранты стали пионерами в освоении новых земель, в создании промышленности. Именно они заселили чилийскую «границу» к югу от реки Био-Био, территории поблизости от еще вчера пустынной Патагонии или в глубине провинции Сан-Паулу, где разбивались новые кофейные плантации. Поскольку они истощали почву, необходимо было перемещать фазенды на новые земли, сжигать леса, чтобы освобождать пространства для новых сельскохозяйственных культур. Все это хорошо известно, об этом можно долго рассказывать. Но считаем ли мы это главным?

• Главное состояло в формировании братства различных рас: все они, каждая на своем месте, внесли свой вклад в создание Латинской Америки.

Между ними случались столкновения, и на то были социальные причины. Деление по цвету кожи было и остается социальным делением. Тот, кто богатеет, кто участвует в управлении, тот преодолевает или преодолеет в будущем линию раздела. Например, индейцы и мулаты Перу называют тех, кто ими командует, «белыми». Происходит это потому, что богатства и власть чаще все еще остаются в руках представителей белого населения.

Но так можно говорить только постольку, поскольку здесь еще существуют «настоящие» белые. На деле же, и это важно отметить, расы перемешались. «Во всех нас есть капелька черной крови», — писал Жилберто Фрейре, социолог из Ресифи, имея в виду бразильский Северо-Восток (на самом деле это характерно для всей страны). Там, где население смешивалось сильнее, например в Мексике (белые и индейцы) или на Северо-Востоке Бразилии (белые и черные), этническое братство заметнее, чем в других местах.