Грань

– Господи… – произнесла мама. – Они нас что, обольют бензином и подожгут?

– Бронекапсула выдержит, – уверенно заявил отец.

Но от Кирилла не ускользнуло, что он покосился на водителя: мол, если даже это не так, помалкивай. Впрочем, машина могла быть рассчитана на краткосрочные воздействия подобного рода. И все равно навалился тяжелый, трудно контролируемый страх, от которого по всему телу побежали мурашки.

В шлюз заехала следующая машина, и видно было, как из труб на нее полилась горючая смесь. Ворота поднялись и скрыли дальнейшее, но у кого-то в очереди не выдержали нервы. Один из бронемобилей вырулил из общего ряда, промчался задом до края поляны, развернулся там и, оставив на проселке облако пыли, умчался прочь.

Чем руководствовались люди в нем, Кириллу трудно было понять. Да, страшно… Страшно гореть, и броня может не выдержать, но тут есть хоть какие-то шансы выжить, а там что? Система замкнутого цикла дыхания долго работать не сможет, и что делать, когда кончится кислород? Выжить всего один шанс из трех. О двух оставшихся вариантах не хотелось даже думать. Один – страшная смерть в мучениях, другой – мутировать в кошмарного монстра…

Кирилл попробовал представить, что чувствуют мутанты, но это вызвало у него волну еще большего ужаса.

«Только бы никому из нас не заразиться… – подумал он. – Что угодно, только не это!»

Но мозг, частично потеряв контроль от страха, продолжил развивать тему в фантазиях. Кирилл представил, как мама превращается в мутанта, водитель корчится в судорогах, а отец достает из «бардачка» крошечный пистолет ПСМ и выпускает несколько пуль маме в голову, когда она бросается на него.

«Нет, только бы не это! – продолжала вертеться в голове одна и та же мысль. – Только не это!..»

Пришлось стиснуть кулаки и сосредоточиться, иначе подобное состояние могло перерасти в истерику. Кирилл не был религиозен, но готов был молиться, только бы отвести ото всех эту беду. Не только от семьи – от всего человечества. Так хотелось просто проснуться и, включив ночник, вытереть со лба холодный пот, осознавая, что все привиделось, нет никакого вируса и никаких мутантов. Но реальность держалась жестко: за окнами ничего не менялось, а очередь в бункер, машина за машиной, пропадала в чадящем и пылающем зеве шлюза.

Кирилл подумал, что дезинфекция огнем действует как задумано, поскольку шлюз кто-то открывает и закрывает. А это значит, бункер не заражен. Дико, неистово хотелось поскорее оказаться внутри, ощутить себя хоть в относительной безопасности под слоем земли и бетона. Так, находясь в темном тоннеле и увидев свет впереди, хочется поскорее туда добраться, и ты бежишь, едва не ломая ноги, пока не сощуришься от яркого солнца. Но над этим миром, Кирилл это вдруг отчетливо понял, яркого солнца уже не будет никогда. Да и не хотелось уже яркого солнца, хотелось поглубже в нору, за стальные двери, за бетон, и чтобы тонны земли над головой. И только там отдышаться, как в детских играх, когда спрячешься от бабайки под одеялом.

Наконец подошла их очередь. Водитель дождался, когда опустят ворота, включил свет в салоне, загнал бронемобиль в шлюз и выключил двигатель. Некоторое время ничего не происходило, видимо, их внимательно разглядывали через объектив скрытой камеры. Затем из отверстий в трубах полился бензин. Ухнуло – взорвались пары. А потом загудело пламя, охватив все вокруг. Уже через несколько секунд стало заметно теплее, затем хлопнуло лобовое стекло по старой трещине – его композитная структура не выдержала неравномерного нагрева. Внешний слой раскрошился так, что стекло стало матовым, непрозрачным. В салон проникла тонкая струйка дыма.

– Сгорим! – запаниковал водитель.

– Заткнись! – прикрикнул на него отец и полез в «бардачок» за пистолетом.

– Боря, держи себя в руках! – попросила мама. – И вы, Сергей, не паникуйте! Всегда есть надежда!

Ей никто не ответил, но Кирилл вдруг совершенно отчетливо понял, что мама сказала фразу, в которую не верит сама. Возможно, впервые в сознательной жизни. На что можно надеяться в такой ситуации? Какая надежда может быть в такой ситуации? Если даже они не сгорят, как крысы в бочке, то что ждет их дальше? Только переход из бочки поменьше в бочку побольше, ничего другого! Шлюз бункера – это анизотропный портал. Туда можно войти, но уже никогда нельзя будет выйти наружу. Весь мир превратится в серые стены и гулкие бетонные коридоры, в стальные двери и дрожащий свет низковольтных ламп. О какой надежде тут может идти речь?

Под днищем рванул бензобак – да так, что машину приподняло на несколько сантиметров, а потом припечатало днищем к бетонному полу. Бронекапсула выдержала, но по металлическому лязгу стало понятно, что покрышки колес сгорели полностью, остались одни диски.