Они зашли в кафе. Тур слегка пригнулся, чтобы головой не задеть какие-то интерьерные, свисающие с дверного косяка побрякушки.
— Вон, пойдем за мой любимый столик, — пригласил Эрик.
Они прошли, сели, позвали официантку. Заказ Тура на один блокнотный листок не влез, и бедная девушка-официантка даже устала записывать все желаемое в маленький блокнот таким же маленьким и неудобным карандашиком.
Через примерно час, когда Тур разделался с половиной своего заказа, он удовлетворенно крякнул и сказал:
— Ну, вот теперь можно и нормально поговорить! Кормят, конечно, у вас неплохо, но вот раньше продукты были лучше… Натуральней, что ли…
— Я совсем запутался, — сказал Эрик, — и ничего уже не понимаю. Скажи мне для начала одно, пожалуйста: это все вокруг реально или нет?
— Опять же, — с набитым ртом отвечал ему Тур, — что ты понимаешь под реальностью? Нам, как и в любом цивилизованном разговоре, сначала нужно определиться с терминами.
— Ну что за!.. — сердясь, всплеснул руками Эрик. — Вот я принадлежу определенному миру, я в нем родился, мне в нем предстоит умереть, меня в нем даже похоронят, охота верить. Каждый раз утром я просыпаюсь в нем, именно в нем, и иду заниматься своими делами. Потом засыпаю, вижу сны или не вижу. И эти сны считаются, в том числе и мной,
— Загоняться и путать? Куда загоняться и что с чем путать? — озадаченно спросил Тур.
— Да это просто оборот речи такой! Не обращай внимания. Просто сейчас у нас так говорят. Значит, что плохо стал себя чувствовать по причине чего-либо.
— Понятно. Можешь продолжать. Добавить в лексикон данного языка, — ни к кому не обращаясь, будто бы в воздух негромко сказал Тур.
— Прости, что? Это ты сейчас с кем?
— А у тебя не возникало вопросов, откуда я знаю ваш язык и могу довольно сносно на нем изъясняться?
— Да как-то, знаешь ли, нет. Чему тут удивляться, если это всего лишь очередной глупый сон? — и Эрик развел руками.
— Сон, как я понимаю, он, по вашему мнению, не реален?
— Да, конечно, не реален. На то он и сон. Поэтому так и называется. Был бы реален — назывался бы «реальность». Ну, или «явь».
— Угу, — после недолгого размышления протянул Тур. — То есть во сне должно быть все наоборот, в отличие от реальности: легко, просто, без напряжения, без, как ты сказал? Того, чтобы «загоняться»? Правильно?
— Да, в общем-то. Ну, если это осознанный сон. Когда ты не понимаешь, что спишь, то дела во сне могут обстоять часто очень странно, а порой и просто до чертиков пугающе.
— Хах, я придумал эксперимент, смотри! Ты считаешь, что это сон, так? А раз ты сам мне это только что сказал, то ты осознал, что спишь?
— Ну да, — пытался следить за мыслью рыжего Эрик, — и что?
— Как же! Если во сне все так просто, то почему бы тебе прямо сейчас взять и не заставить на этом столе появиться какому-нибудь новому блюду?!
Эрик задумался тому, насколько простой и гениальной была эта идея. И почти сразу же вслед за этим понял, что не может. Тогда получалось, что он не спит? Ну а как тогда, позвольте спросить, объяснить все эти пляски молний, шторм, налетевший на город в один миг и непонятно куда махом убравший всех людей с улиц? Само это появление Тура после удара молний, точь-в-точь как в скандинавских мифах? Это что, все происходило в реальности, позвольте узнать?! Какая-то странная тогда получается реальность. Для каждого своя… Прямо-таки
— Для каждого своя… — вслух повторил фразу из последнего размышления Эрик.
— Что-что ты сказал? «Для каждого своя»? Вот это уже что-то близкое к реальному положению вещей! — воскликнул гигант. — Давай тогда с тобой от этого и отталкиваться, — продолжал он, — а именно реальность для каждого своя. Твоя сегодня была именно такой: эффектной, с молниями и прочими интересными погодными явлениями!
«Обалдеть! Словно мысли мои прочитал, — подумал Эрик. — И почему так?»
— А так все происходит именно потому, — продолжал Тур, — что наш мир очень многомерен. Настолько, что ты и представить себе не можешь. Да что там! Я сам-то, несмотря на долгое изучение всего этого, далеко не все понимаю. Лучше, конечно, про это было бы поговорить с отцом… Ну да ему сейчас и без того есть чем заняться.
Тут улыбка куда-то разом слетела из недр рыжей бороды. Выражение синих глаз сменилось с шутливого на серьезное, и Тур продолжал:
— Вообще ситуация складывается непростая. Была бы проще — меня бы здесь не было.