Грань безумия

Главред надел на свечу колпачок, выпрямился и погладил мотоцикл по сиденью. Посмотрел на Марину, и ей стало его очень-очень жалко. Что он сказал – «братец мой»? Как о покойнике сказал. Так вот чей это мотоцикл.

– Вы успели его разглядеть?

– Не-а, – Марина виновато развела руками. – Вообще. Даже фигуру.

– Так здесь был кто-то еще? – оживился Иванов.

– Он испугался мотоцикла, прыгнул за дерево, – сказала Марина главреду. – Извините. Я как-то готовилась, готовилась, что он за мной пойдет, и совсем не приготовилась.

– Что значит – испугался мотоцикла? – напирал Иванов. – Вы ехали, а здесь кто-то был, и…?

– Слышь, ты, негаец, – сказала Марина. – Ну вот я дам тебе показания. А ты их даже не оформишь. Ты их в корзину тут же. Потому что бред и глюки. Давай мы без тебя как-нибудь.

Главред молча гладил «пса» по сиденью. А потом спросил его:

– Ну и сколько будешь прикидываться?

Мотоцикл и ухом не повел.

– Вниз посмотри, – сказал главред Иванову. – Загляни под него. Там интересно.

Из-под мотоцикла донесся металлический звяк.

Марина рассмеялась.

– Вот зараза, а? Как он мне нравится! Забрала бы домой, да не пойдет ведь.

– Не пойдет, – согласился главред. – Он на охоте. Вам Василиса ничего не объясняла? Хотя она мало знает…

– Ну и что тут интересного? – спросил Иванов снизу.

– Он подножку уронил, конечно, но не встал на нее. Откинь ее назад, увидишь что к чему.

– Не откидывается…

Главред отошел от мотоцикла и встал с Мариной рядом. «Пес» застыл неподвижно. Он только слегка вздрагивал, когда Иванов дергал его за подножку.

– Дак чё, плохо все это кончится, а? – спросила Марина тихонько. – Нам его никак… Не спасти? Он убьет этого гада и сам убьется, верно?

– Боюсь, что так.

– А почему я?..

– Почти уверен, что случайно. Но нам с вами очень повезло, спасибо большое.

– За что? – искренне удивилась Марина.

– Вы в него верите, – сказал главред. – Мне кажется, кто в него верит, тот ему помогает.

– Да в него полгорода верит!

– Ах, если бы… – главред ласково, отечески, положил руку Марине на плечо. Рука была сильная, теплая, добрая.

– Да я вам точно говорю. У меня на работе все девчонки свечи в сумочках носят. Примета такая – кто со свечой, все будет хорошо. Ну пусть они не очень верят, но свечи-то… Свечи ему помогут?

– Будем надеяться.

Иванов выпрямился очень недовольный, и тут у него в кармане зазвонило.

– Да. Так точно, на месте. Осматриваю. Ничего подозрительного… – он бросил мстительный взгляд на Марину и доложил в трубку: – Каталась на нем по Березовой роще. Без документов, вероятно, в нетрезвом виде.

Марина дернулась было, но главред ее удержал и прошептал: «Тихо-тихо-тихо…»

– Это вас. – Иванов протянул трубку главреду.

– Слушаю. Дак чё, он самый, у меня лично никаких сомнений… А что я могу тебе предъявить?.. Откуда номер, Генка его в последнее лето нарочно снял. Есть только номера рамы и двигателя, я попробую их щелкнуть, но сейчас темно. А потом – что толку? Мало ли откуда тут взялся рыжий «спортач». Он прикидывается ветошью изо всех сил. Я уже сам не верю. А-а… Понял. Ты гений. Это гениально, кроме шуток. Ждем.

Он отдал трубку Иванову и повернулся к Марине.

– Смотри, как было дело. Ты шла с работы, он тут стоял.

– Нет, – отрезала Марина.

Она устала, ее начинало потихоньку трясти после всего пережитого, но за своего любимого «пса» – именно так и никак иначе – Марина была готова порвать кого угодно.

Главред посмотрел на нее очень внимательно и кивнул.

– Согласен. Когда спросят – рассказывай, что видела. Но тогда ни слова неправды. А это значит – мотоцикл не твой. Он сам по себе. Так надо, поверь.

– Вы ему, собственно, кто? Родственник? – съязвила Марина.

– Ну… Вроде как дядя, если тебя такая формулировка устроит. Он принадлежал моему брату.

– А потом?

– А потом брат погиб. И его рыжий пес тоже. А этот рыжий «пес» исчез. И вернулся уже как городская легенда. Как пес-призрак, который выручает девушек на ночных улицах. Говорю – и сам сомневаюсь. Но это так.

Теперь зазвонило в сумочке у Марины. Она коротко бросила в смартфон: «Все нормально, тут твой главный, потом позвоню», сунула его обратно и достала сигареты.

– Рыжая беспокоится. Ну, Васька. Дак чё, кому я правду говорить-то буду?

– Гайцам. Сейчас тут будет машина. Они заберут мотоцикл на штрафстоянку.

– Так он же… А как же… – Марина чуть не выронила зажигалку.

– У вас два выходных. А мы поглядим на его поведение.

Марина поежилась.

– Я, наверное, больше не нужен? – подал голос Иванов.

Голос был полон надежды.

– А вас я попрошу остаться!

Иванов широко зевнул, извинился и совсем по-человечески попросил у Марины сигарету. Минуту-другую все молчали. Потом Марина пробормотала:

– Вы извините, конечно. Но как все это понимать? Я не сумасшедшая. Вы вроде тоже. Ваш брат не просто так погиб? А кто за мной ходит? Это все связано. Но как может быть, чтобы мотоцикл…

– Ну ты же сама видела.

– Видеть-то видела. А теперь он стоит тихонько – и я прямо не знаю. Как он мог?.. Он какой-то волшебный?

– Это не он сам. Это Ижевск, – сказал главред. – Такой особенный город. Никакой мистики. Просто Ижевск.