Грань человечности

Серафим отвел взгляд от штурвала и через плечо посмотрел на своего явно напряженного друга.

– Ты чего раскис? Все будет в порядке.

– Я в норме. Не переживай за меня. Просто меня немного пугают эти огромные острые и черные скалы, торчащие впереди. Последний раз я видел нечто подобное в подземной пещере, когда осматривал один из купленных мной участков под строительство. Но тогда эти штуки висели на потолке. И, конечно же, они стали падать. Мы уцелели, но остались без транспорта. А потом были три дня скитаний по темным лабиринтам подземелий в поисках выхода.

Сказав это, Дмитрий немного склонил голову в бок и потупил взгляд. Серафим со вздохом повернулся назад к штурвалу и продолжил плавание. После минутного молчания он снова обратился к своему спутнику, но уже не отрываясь от управления:

– Согласен, воспоминания не самые приятные. Но взгляни на это с другой стороны. Сейчас мы плывем сверху, а эти скалы снизу и никак не могут нам навредить.

Сделав небольшую паузу, Серафим добавил:

– Я поищу расщелину для нас чуть дальше, там более гладкая порода.

– Спасибо тебе, – Дмитрий тепло улыбнулся. – До сих пор не могу понять, как такой мягкий человек стал военным.

– Ты уже не в первый раз это спрашиваешь.

– А ты мне никогда не давал ответа.

– Просто я не со всеми такой.

– Сомнительное объяснение.

Серафим на это лишь негромко засмеялся и, чуть сильнее наклонившись над штурвалом, продолжил управление лодкой. Отвесная скала была уже совсем рядом. Когда раздался предупреждающий сигнал о препятствии впереди, он направил судно правее, чтобы продолжать движение вдоль склона. Затем Серафим переключил пару тумблеров, и сразу за штурвалом появилась трехмерная голографическая проекция рельефа, обновляемая сонаром каждые две секунды. Это позволило искать подходящее для корабля углубление или трещину, при этом слишком сильно не приближаясь к ним. В условиях ограниченной видимости и большой глубины никто не захочет напороться на камни.

Так они продолжали двигаться еще около четверти часа. Именно столько понадобилось, чтобы преодолеть часть склона, сплошь усеянную большими угловатыми кусками смолисто-черной горной породы. Ее зазубренные края, попадая под свет прожекторов, отдавали бледным пурпурным сиянием. Создавалось жуткое ощущение, будто огромные призрачные лапы пытаются схватить корабль и разорвать своими когтями.

Но, наконец, местность стала меняться. Меж выступающих наружу острых граней начали появляться гладкие участки, сформированные пористой темно-серой породой. И, по мере продвижения, склон становился все более ровным и не таким отвесным. Вкрапления черных камней становились все реже, а их размер меньше. Они уже не пугали, а наоборот дополняли окружающий пейзаж. Вскоре же появилось и то, что Дмитрий никак не ожидал увидеть на этой планете: то ту, то там были скопления невысоких кустиков фиолетовых водорослей. Флуоресцентный пигмент в их стеблях и листьях испускал мягкий свет. Он не был похож на недавние отблески скал, ведь оставлял какое-то сказочное, таинственное впечатление.

– Просто поразительно! Никогда не видел ничего подобного. Но откуда здесь все это?

– До меня на планете занимались разведением рыбы. Чтобы создать подходящие условия сюда и завезли водоросли, модифицированные для выживания при минимальной освещенности. Ну и вся эта растительность хорошо прижилась и распространилась повсюду, причем весьма быстро. Когда я купил здесь участок, дно уже имело такой вид.

– А эти рыболовы не против твоих выработок?

– Нет, не против. Они нормальные люди, и я с ними быстро пришел к согласию. До их колонии пара тысяч километров, так что добыча руды никак не сказывается на морской фауне. Тем более, рыбу разводят ближе к поверхности, а моим людям нужно только дно. Плюс мы стараемся контролировать вредное влияние своего оборудования на океан.

– Да уж, но выглядит все просто невероятно. Как будто эта красота существует тут уже не одну тысячу лет, – подытожил Дмитрий, заворожено глядя в иллюминатор.

Довольно скоро после входа в «живую» зону вулкана, Серафим нашел подходящее место для остановки. Это была узкая и длинная расщелина с ровными краями, внизу которой виднелась темная глыба. Когда вулкан еще не "уснул", при извержении этот осколок вылетел из жерла с огромной скоростью. Она позволила ему, несмотря на сопротивление воды, оставить такой заметный рубец на склоне.